Матросы. Аркадий Первенцев

Чтение книги онлайн.

      Что может думать о ней сидящий напротив, тоже у окна, безусловно красивый офицер с еле заметной проседью в темных волосах, с особой, подчеркнутой выправкой, которую он пока без труда сохраняет? Именно этот офицер – что он может думать? Ирина сразу отделила его от двух его товарищей, шумливая, панибратская возня которых и ему, видимо, не доставляла удовольствия.

      Капитан второго ранга Говорков, пузатенький, с пухлыми усиками на такой же пухлой губке, суетливо теребил своего спутника:

      – Черкашин! Храните гордое молчанье? – В руках Говоркова призывно затрещала свежая колода атласных карт. – Спать еще Бог не велит, а время убить надо. Пульку? А?

      – Преферанс меня всегда утомляет. Очень нудная и однообразная игра, – сказал Черкашин, – не люблю преферанса.

      – Мало ли чего ты не любишь, Паша. – Влажные зубы Говоркова, кругленькие и плотные, как камешки, сверкнули. – Если бы все по любви делалось, пришлось бы нарсуды закрыть.

      Говорков смеющимися глазками посмотрел на спутницу и на третьего офицера, засунувшего подбородок в полурасстегнутый ворот кителя.

      – Отдыхаешь, Заботин? Сырой ты человек.

      – Верно, отдыхаю, – устало буркнул тот.

      – Тоже пас?

      – Пас.

      – Ох и народ пошел! – Говорков обратился к женщине: – Извините великодушно, может быть, вы выручите? Ну, хотя бы в «шестьдесят шесть»?

      – Придется вас выручить, – согласилась Ирина.

      – Вот и отлично. А они пускай себе клюют носами. Разрешите только освободиться от мундира?

      Ирина кивнула, отвернулась. В темноте проносились московские окраины, черные дворы фабрик, склады. Черно, неуютно, изнанка столицы. Почему ее повернули к ним, к пассажирам поездов, открыли взорам самое грязное, мусорное, самое не типичное для Москвы?

      Ирина задернула шторку окна и в упор встретилась глазами с сидевшим напротив нее Черкашиным. Поединок глаз продолжался недолго. Ирина улыбнулась краешком губ и взяла колоду карт.

      «Знаю, что он обо мне думает. Дама, ищущая легких побед, дорожных приключений».

      Говорков успел переодеться где-то на верхотуре и теперь, спустившись вниз, тяжело дышал.

      – А у тебя, браток, самая натуральная одышка, – сказал Заботин, – слишком сытенький ты кабанчик.

      – У меня сытость здорового человека, – обидчиво возразил Говорков, взяв карты у Ирины. – Разрешите, я подготовлю колоду. Играем в «шестьдесят шесть», надо отбросить «кончины», если вы помните.

      – Помню. – Ирина улыбнулась.

      – Кончины? Это что, русское слово или карточный жаргон? – спросил Черкашин.

      Его голос звучал несколько глухо и неестественно. А когда Говорков небрежно ответил: «Наверное, и то, и другое», – Черкашин недовольно поморщился, у него покраснели надбровные дуги. СКАЧАТЬ