Талорис. Алексей Пехов

Чтение книги онлайн.

      Он с тоской думал о том, что его запомнят не как создателя башни Стрел в замке барона и не как человека, отреставрировавшего Драбатские Врата и великолепную серпантинную лестницу, чьи ступени помнили людей, поднимавшихся по ним в Эпоху Процветания.

      О нет. Его запомнят как каменщика Скворца, уничтожившего легендарные мосты через Улыбку Шаутта.

      Величайшее «достижение» его жизни.

      Он всегда чувствовал камень, видел его насквозь, знал все его сильные и слабые стороны. Его учителя, а затем и ученики, поражались, когда Скворец начинал работу и твердая порода под его руками порой превращалась в мягкую глину, столь легко он обращался с гранитом, базальтом, песчаником и известняком. Каменщик никогда никому не говорил о своем даре – слышать камни, считая, что людей это только отпугнет. Поэтому он просто делал то, для чего его впустили в этот мир Шестеро – строил, восстанавливал и снова строил.

      Теперь же ему следовало не созидать, а уничтожать.

      Он не знал, зачем Шестеро дали ему такое испытание. Что же, Скворцу придется пройти через этот этап жизни.

      Поэтому мастер прислушивался к бою, который происходил над ним. Скворец не стал зажигать фонарь, чтобы никто не заметил его. Он и без света знал, что делать. Трещина, расширенная сверлами, а затем клиньями, была прямо перед ним. Он сам нашел ее, в глубине уставшего за тысячелетия камня, вывел наружу.

      Сперва она была не больше волоса и угадывалась лишь под его чуткими пальцами. Пришлось работать неделю, чтобы сделать ее видимой. Затем в ход пошли сверла. Его работники вгрызались в опору по всей ее длине, лишь для того, чтобы в просверленные отверстия вбить клинья и расширить трещину еще сильнее. Теперь в ней, зияющей, точно открытая рана, находился огромный, выкованный из лучшей стали клин, по которому надо было нанести всего лишь один, последний, решающий удар.

      Скворец чувствовал камень. Чувствовал боль того, кто не желал умирать и исчезать в глотке Улыбки Шаутта.

      Один удар. Один проклятый удар, да простят его Шестеро, и все будет сделано.