Юность Жаботинского. Эдуард Тополь

Чтение книги онлайн.

      12

      Новый редингот

      Новенькая красочная афиша висела на стене рядом с портретом Ионы Жаботинского, отца семейства. Под ней, сбоку, ближе к окну, был все тот же маленький письменный стол с книгами: Эдгар По, «Der Judenstaat» Герцля, «Сирано» Ростана, «Сага о Фритьофе» Тегнера, «Конрад Валенрод» Мицкевича, «История евреев с древнейших веков до настоящего времени» Греца, «Земство и самодержавие» Витте, Оскар Уайльд, Габриэле Д’Аннунцио, Ницше, Гауптман, Метерлинк. Тут же газетные гранки, чернильный прибор, узкие листы бумаги, исписанные ровным мелким почерком. На подоконнике стопка газет «Одесские новости», тонкая пачка газетных вырезок – статьи Жаботинского в итальянских «Раtriа» и «Avanti».

      Стоя в одних трусах перед высоким напольным зеркалом, Владимир на голое тело примерял новый черный редингот, стильный удлиненный пиджак, модный в те времена. Мать Хава, или, если угодно, она же Ева Марковна, угольным утюгом гладила ему рубашку. Тамар, старшая сестра (а по-русски Тамара), штопала носок, натянутый на ступку.

      – А она там тоже будет? – спросила мать.

      – Мама, о чем ты спрашиваешь! – отозвалась Тамара. – Если б ее там не было, он бы нас позвал.

      – Тебе не стыдно? – смутился Владимир. – А то я вас не звал!

      – Звал, но не очень настойчиво, – ответила сестра (на самом деле ее звали Тамар – «пальма» на иврите).

      – А кто она? – спросила Ева Марковна.

      – Маруся Мильгром, дочка хлебника, – охотно сообщила ей Тамара. – Он когда-то с папой работал.

      – Мильгром? – Ева Марковна подула на угли в утюге. – Так я его помню. Ицхак из Житомира, сын Айзека.

      – Он теперь Игнац Альбертович, – сказал Владимир.

      – Во как! – Мать подала Владимиру выглаженную рубашку. – Надевай.

      Бережно сняв редингот, Владимир надел рубашку. Мать помогла ему застегнуть пуговицы и вдеть запонки в рукава.

      Подавая брату заштопанный носок, Тамара заметила:

      – Раз уж ты ради премьеры купил редингот, мог бы и носки…

      – Ладно тебе! – сказала ей мать и спросила у сына: – Пьеса-то о чем?

      – Из студенческой жизни, – ответил он.

      – В стихах, – дополнила сестра. – Вчера ночью он ее переписал и главную героиню переименовал в Марусю.

      – А ты откуда знаешь? – покраснев, возмутился Владимир. – Читаешь мои рукописи?

      – Ты на кухне черновик оставил. Я думала: для меня, – невинно оправдалась Тамара.

      – Ладно вам! – сказала мать. – Если в стихах, то Марусе понравится… – И, поцеловав сына в лоб, благословила по-еврейски: – Гот беншон ир!

      А сестра напомнила:

      – Хотя бы на сцене не выпячивай нижнюю губу…

      13

СКАЧАТЬ