Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII – начала XX в.. Р. Ю. Почекаев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ 2 до 5 таньга. К этому же виду сборов можно отнести и штрафы, которые беки взимали за уклонение от несения повинностей – дакы-пул и др. [Кун, 1880, с. 229, 231; Стеткевич, 1894, с. 259].

      К специальным сборам относились и своего рода дорожные пошлины – за паромы, переправы, мосты и проч. Их ставка различалась в зависимости от благосостояния того, кто пользовался этими транспортными коммуникациями: с каждого верблюда взималось при переправе 1,5 таньга, с лошади – 1, с осла – 1/4, с коровы – 60 медных пулов, с барана – 10–15 [Васильев, 1894, с. 400; Лессар, 2002, с. 105]. Порой сбор дорожных пошлин (как и многих других налогов) отдавался на откуп – так, например, в 1870-е годы три переправы на р. Амударье были отданы трем бухарским купцам, обязавшимся ежегодно вносить в казну 138 тыс. таньга [Стремоухов, 1875, с. 691]. Естественно, для беков, сборщиков и откупщиков эти пошлины являлись постоянным и значительным источником дохода. В связи с этим для региональных бухарских властей настоящей катастрофой стало проведение Среднеазиатской железной дороги в конце 1880-х годов: поскольку само полотно, мосты и проч. считались российской собственностью (эмир «уступил» их России), возможность взимания платы за переправу исчезла [Зноско-Боровский, 1908, с. 193–194].

      Помимо налогов, бухарцы несли еще и ряд повинностей. Ежегодно крестьяне должны были заниматься ремонтом дорог и чисткой арыков, рытьем колодцев. Причем если починкой дорог они занимались вблизи от собственных кишлаков[45], то на чистку ирригационных сооружений, для которой требовалось значительное количество работников, их могли отправлять и в другие местности [Гаевский, 1924, с. 67; Кун, 1880, с. 231; Маев, 1881, с. 169]. Если через селение проезжали эмиры, сановники или иностранные дипломаты, местные жители должны были предоставлять им провиант и фураж, а в необходимых случаях – собственных лошадей и арбы [Стремоухов, 1875, с. 637]. Некоторые беки, не ограничиваясь этими повинностями, также постоянно привлекали определенное количество жителей подчиненных им кишлаков для работы в их собственных владениях [Кун, 1880, с. 231].

      Таким образом, при суммировании всех налогов и сборов подданные бухарских эмиров нередко должны были расставаться с 3/4 своего урожая, что, конечно же, не усиливало их любви и верности к эмирам и, напротив, заставляло поддерживать идею вхождения Бухары в состав Российской империи, где, как они могли убедиться на примере населения Туркестанского края, налогов было меньше, и ставки их были более четко фиксированными.

Торговые отношения

      По наблюдению священника Будрина, посетившего эмират в 1820 г., бухарские власти лишь собирали торговые пошлины, а самим торговцам никоим образом не покровительствовали и не защищали их интересы [Будрин, 1871, с. 32].

      В самом деле, эмиры и высшие сановники уделяли весьма пристальное внимание сбору торговой пошлины – зякета, который, согласно мусульманскому праву, должен был составлять 1/40 от стоимости товаров, предназначенных для продажи. Взимался зякет специальными чиновниками-зякетчи, находившимися в ведении кушбеги, т. е. шел непосредственно в казну эмира, а не СКАЧАТЬ