Апокалипсис от Кобы. Эдвард Радзинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ от Совета низложить Временное правительство, взять власть. Ленин ехал следом за колонной на автомобиле, Коба – с ним. Я остался ждать в особняке…

      Вечер того дня помню смутно… Матросы, направлявшиеся к Таврическому, были отброшены войсками. На Невском произошла часовая перестрелка. Много жертв. Несколько часов толпы рабочих и вооруженные матросы бесцельно и устало бродили по улицам. Восстание погибало на глазах.

      Кажется, тогда же в город прибыли воинские части с фронта, верные правительству. Начались аресты. Матросики отступили к нашему особняку.

      Все комнаты заполнены матросами. Иные расположились на лестнице – лежат на ступенях, покуривают. Дым махорки.

      Ильич сидит в спальне балерины. Коба и Свердлов – при нем неотлучно.

      Кажется, вечером того же дня последовал жесткий ответ правительства. Министр юстиции Переверзев дал интервью газетам о материалах незаконченного следствия – о связях Ленина и партии большевиков с немцами.

      В особняке ночью прошло заседание ЦК. После чего мы с Кобой отправились в Исполком. На этот раз говорил один Коба. Он объявил Чхеидзе, что ЦК принял решение об окончании демонстрации.

      – Только не надо называть это демонстрацией. Произошел вооруженный мятеж, – перебил Чхеидзе. – Вы испугались обвинений в шпионаже и попытались захватить власть.

      Коба повздыхал и попросил Чхеидзе, «как грузин грузина», «пресечь эту клевету и запретить публиковать материалы следствия, пока оно не закончится».

      В глазах Чхеидзе читалась тоска. Он и Керенский – как же они хотели разоблачить и уничтожить нас! Ан нельзя! Ибо они понимали, какая это будет радость для контрреволюции. Нельзя было рубить сук, на котором сидели и мы и они!

      Чхеидзе мрачно пообещал связаться с крупнейшими газетами и объяснить ситуацию.

      Возвращаясь обратно в особняк, Коба сказал с усмешкой:

      – Даже если уговорит кого-то, всем рот не заткнешь…

      Опасное раздумье было на его лице.

      Миротворец Коба

      Ильич метался по спальне. Набросился на Кобу:

      – Зачем мы сидим в этой ловушке? Здесь тени Романовых, здесь невыносимо!

      – Не тревожьтесь, Владимир Ильич. Я приготовил квартиру. Дождемся ночи и уйдем.

      Ночью Коба увел Ильича, а я остался в особняке.

      Коба все предвидел правильно. Утром вышла какая-то желтая газетенка с письмом двух известных революционеров – Панкратова, отсидевшего много лет в Шлиссельбургской крепости, и еще кого-то (кого – запамятовал). Оба обвиняли Ленина и всех нас в шпионаже. В полдень я увидел в окно, как прибывшие с фронта солдатики окружают наш особняк.

      На балкон уже выходить было нельзя.

      В любовном гнездышке балерины мы готовились защищаться. В особняке находился Раскольников и около двухсот матросов. Еще столько же заняли Петропавловскую крепость, собираясь отбиваться там.

      Если бы Кшесинская видела, СКАЧАТЬ