Название: Культура поэзии – 2. Статьи. Очерки. Эссе
Автор: Юрий Казарин
Издательство: НП «Центр современной литературы»
Жанр: Поэзия
Серия: Гуманитарные исследования
isbn: 978-5-91627-204-8
isbn:
ладонями своих монастырей
незрячее ощупывая небо,
глотающее лагерную пыль,
на огненных настоянную травах:
одна на всех – сестра и поводырь,
покоящая правых и неправых.
И небо слепнет от ужаса. Новое вещество жизни порождается ужасом и болью, сочащейся из разрыва, из отрыва разума от сердца и души.
Тяготение старого и младогравитация нового – вот разрыв, вот сдавливание, – вот что́ мы испытываем сегодня. Сегодня и всегда.
Недавно смотрел по ТВ летний чемпионат мира, происходивший в Москве. Красиво! Сильно! И – смешно. Смешно, неловко и стыдновато было слышать гимны некоторых стран, которые исполнялись в честь победителей. Подавляющая часть государственных гимнов (восприятие мое – вне политики! – чисто этико-эстетическое) – это музыкальные маршево-одические произведения интертекстуального (т. е. заимствованного) и постмодернистского (т. е. новое – на основе известного, старого) характера. Гимн Уганды – почти «Интернационал», гимн Кении (самый красивый!) – это увертюра то ли к опере, то ли к симфоническому грандиозному сочинению, гимн США – палимпсест гимна Великобритании (Англии) «God Save The Queen». Гимн моей страны, России – это… это сталинский марш с застрявшей в мозгу (и в сердце) строкой «Союз нерушимых республик голодных…». Господибожетымой! Ну неужели нельзя создать что-то музыкальное, адекватное двуглавому орлу и флагу-триколору! Можно и старое сделать новым: «Боже, Народ Храни…» и т. д. Царские, имперские символы никак не синтезируются в систему с коммунистическим (по сути – диктаторским, сталинским) гимном. Ох-х-х…
Вот два стихотворения Сергея Шестакова, уходящие в онтологическое новое, одновременно врастая в родное, кровно необходимое прежнее, прошлое.
твоего не избегнуть прихода,
хохлома ты моя, кострома,
открывающая без пин-кода
ледяной пустоты закрома,
и, печалью пронзён троекратной,
всех земель и небес отставник
бредит музыкой синей и красной,
закипающей в венах твоих…
Здесь всё – объятие, покружное и крест-на-крест, старого и нового, т. е. недоизведанного, недопознанного, а может быть, и непознаваемого – с неведомым, незнаемым.
левая половинка лица от матери, правая от отца,
по линии, где они сходятся, разламываются сердца,
стою, держу своего осколки над головой
и думаю: ну и влип, японский городовой,
а ты берёшь их, склеиваешь, склоняешься надо мной
и шепчешь: вернётся светом, что было тьмой,
и вновь загремят на стыках скорые поезда,
и правая половинка станет твоей тогда…
Поэт сказал всё – бесстрашно, мощно, прекрасно (от «Прекрасное») и мужественно. Поэтическая стереосемантика порождает стереофабульность стихотворения. И здесь характер интерпретативности, точнее – полиинтерпретативности СКАЧАТЬ