Из ниоткуда в никуда. Виктор Ермолин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ людей не бывает, – подумала Женя, глядя на свое отражение. – Насколько несовершенны люди я сужу, в первую очередь, по себе».

      Женя посмотрела на часы – была пора собираться. Арсений Юрьевич Асагумов вел пары в УрГУ всего один раз в неделю по средам, причем не по финансовой нужде, а по старой преподавательской привычке. В другое время пребывающего в постоянных разъездах писателя выловить было невозможно. Выходило так, что если Женя опоздает сегодня, то до следующей встречи придется ждать, в лучшем случае, семь дней.

      Наспех надев драные джинсы, футболку с логотипом NASA и косуху, она выскочила на улицу. Краситься ей не пришлось – спала она в косметике, придя уставшая после полуденных пар. Ускоряя шаг, порой переводя его на бег, она перебирала в своей голове варианты отмазок, почему не отправила магистерскую. Среди них были и стандартные, и печальные, и фантастические, но не нашлось хотя бы одной, в которую бы поверил Арсений Юрьевич.

      Она влюбилась в него еще на первом курсе. В тот же год она сильно в нем разочаровалось. И такое отношение к знаменитому писателю было у многих. Высокий, статный, крупный, как медведь – он выглядел на сорок в свои шестьдесят пять. Отчасти он напоминал Маяковского, особенно своими грубыми чертами лица и коротковыбритой головой. Но, боже, как же он любил все время лить воду. Его лекции увлекали своей свежестью и дерзостью, и в то же время оставляли ощущение бесполезности и пустоты. Онтология – была и оставалась основой его мировоззрения и всех трудов. Однако, какой был в ней смысл – не знал никто, включая самого Асагумова.

      Но несмотря на свое неоднозначное отношение к Арсению Юрьевичу, Женя почему-то выбрала именно его своим научным руководителем на втором курсе. Тогда единственно верным философским течением ей виделся экзистенциализм. Она верила, что красная революция беспощадно истребила нашу, русскую, философию, которую полвека кропотливо ткали Толстой и Достоевский, а затем оформляли Бердяев и Шестов. В ее глазах Хайдеггер, Сартр и Камю были лишь подражателями – ведь никто из них не смог собрать и организовать экзистенциализм в целостное учение. Только поэтому Женя считала, что эта задача все еще лежала на плечах русского человека.

      – Я хочу написать курсовую об экзистенциализме как исконно русском философском течении, – сказала Женя Арсению Юрьевичу во время их первой встречи на кафедре.

      – Постой, о чем ты собираешься написать?

      – О том, что Толстой и Достоевский – это первые экзистенциалисты.

      – Это же полная херня, – отрезал Асагумов и затянулся сигаретой.

      Тогда Женя считала эту реакцию Арсения Юрьевича оскорбительной. Но уже через год она стала придерживаться такого же мнения.

      – Почему сразу… фигня? Я читала, что в «После Бала» есть первая зарисовка «экзистенциальной тошноты». И в «Бесах» доведенный до абсурда философ-самоубийца Кириллов…

      – Я не утверждал, что этого нет.

СКАЧАТЬ