Фабрика #17. Ян Михайлович Кошкарев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ принимать сигнал. Вращение ручки из одного конца шкалы в противоположный не возымело эффекта. Правда, однажды мужской голос отчетливо произнес «А теперь для тех, кто не спит» и потонул в белом шуме.

      Коренев обрадовался, так как был тем самым, кто не спал, но о чем ему хотели рассказать, узнать не удалось. Проклятая волна затерялась в мировом эфире и не желала возвращаться. В этот момент чайник засвистел, и Коренев едва не обронил радиоприемник.

      – Чтоб ты долго жил! – пожелал чайнику и высыпал в кружку последнюю ложку растворимого кофе.

      Выпил, распахнул форточку, вдохнул свежего ночного воздуха и вернулся к столу. Перетасовал фотографии по десятому кругу. Оленька не добралась до последнего ряда, поэтому среди запечатленных работ отсутствовала та самая, безымянная, воспоминания о которой занимали более всего.

      После возвращения с выставки так и не заставил себя засесть за статью. О чем писать? Что детей нужно приучать к ужасам с младых ногтей? что жизнь – это череда неприятностей? что немая девочка рисует лица, лишенные языка? что главред «Вечернего города» схватил белочку, сорвал со стены полотно и решил загладить вину статейкой?

      Выставка вызывала гнетущее впечатление, о котором Вадим Леонидович сказал бы: «Настоящее искусство призвано будоражить мысль и щекотать чувства. Если вы думаете о картине спустя часы и дни, значит, она сильна и автор справился с творческой задачей».

      В точности зная ответ, принять его не мог. На заре журналистской карьеры ему доверили репортаж о сильных заморозках, парализовавших жизнь города. В память врезались картинки лежащих в подъездах бездомных – насмерть замерзшие люди казались заснувшими в неудобных позах. Было страшно, впечатляло безмерно, но это же не искусство? Является ли сильное впечатление главной задачей творчества и любые ли средства хороши в его достижении?

      Чертовщина! Нужно повидать эту Машеньку – он не представлял, как должна выглядеть шестнадцатилетняя девушка, рисующая обезумевшие глаза и окровавленные рты. Тянуло глянуть на картину, чтобы через сверкающие блики зрачков разглядеть второй слой, дополнительный портрет – самого автора. Наверняка, это обычная невзрачная девчушка, во внешности которой ничто не выдает способности писать вызывающие бессонницу картины. Настоящий ужас таится в серости.

      Возможность повторной встречи с кошмаром пугала и дразнила. Похожее ощущение возникало при просмотре фильмов ужасов. Когда на экране творилось членовредительство, он содрогался от отвращения, но нездоровое любопытство заставляло пересматривать эти эпизоды – жуткие, отвратительные, противные, но тошноты притягательные, вгрызающиеся в память. Решено! Нужно взглянуть на картину хоть мельком, чтобы проверить силу ощущений.

      С этой мыслью и заснул, а утром побежал на выставку. В гардеробе швырнул бабушке куртку, схватил номерок и помчался к павильону.

      – Мужчина, билетов нет, экспозиция закрыта, – сообщили в кассе.

      – Как? – СКАЧАТЬ