Чужой своим не станет. Евгений Сухов

Чтение книги онлайн.

      – Сказал, что мы должны обращаться к нему согласно Женевской конвенции о военнопленных от двадцать девятого года.

      – Обращения, значит, хорошего захотел, а они к нашим военнопленным относятся хуже, чем к скоту… Переведи ему: если он начнет капризничать, будет немедленно расстрелян.

      Старший лейтенант Герасимов уверенно перевел. Романцев с интересом наблюдал за реакцией военнопленного. Сглотнув, тот спросил:

      – Versprechen Sie mir, dass ich am Leben bleibe?[2]

      – Wenn Sie ehrlich zu mir sind[3].

      – Gut[4]… Diente in der vierzehnten motorisierten Infanteriedivision, Kommandant des dreiundvierzigsten Regiments. Ich heiße Erich Koch[5].

      – Предположим, что он и есть командир сорок третьего полка Эрих Кох. Но тут возникают вопросы. – Полковник Утехин открыл папку, вытащил из нее небольшую фотографию и положил ее перед немецким офицером. – Переведи, узнает он эту фотографию?

      Старший лейтенант Герасимов энергично перевел, выговаривая каждое слово. Пленный полковник посмотрел на снимок. В какой-то момент его беспристрастное лицо дрогнуло, выразив сожаление, после чего вновь приняло равнодушное выражение. Едва кивнув, офицер заговорил, глядя на переводчика.

      – Он сказал, что знает эту фотографию, она принадлежит ему.

      – Все так, – согласился Утехин, – потому что эта фотография находилась в его полевой сумке… А теперь спроси у него, что это за человек на снимке, перед которым он стоит навытяжку? И откуда такая любовь к этому снимку?

      Выслушав перевод, пленный офицер едва улыбнулся и коротко ответил:

      – Das ist Vizeadmiral Canaris[6].

      – Продолжим дальше. А знает ли он, какую должность совсем недавно занимал Канарис в Третьем рейхе?

      Старший лейтенант перевел. Пленный немецкий полковник ухмыльнулся правым уголком рта и коротко ответил:

      – Natürlich. Zuletzt leitete Vizeadmiral Canaris den militärischen Nachrichtendienst Abwehr und war sein unmittelbarer Vorgesetzter[7].

      Следовало отдать должное выдержке полковника: Утехин натолкнулся на холодный, ничего не выражающий взгляд. Оба были разведчиками, характеры настояны на одних и тех же дрожжах и замешены на одинаковой закваске. Понимали друг друга по паузам, по недоговоренным фразам. Скорее всего, это был даже не допрос, а интеллектуальный поединок – кто кого перехитрит.

      Полковник Утехин поправил стопку бумаг, углами выпиравших во все стороны, и задал следующий вопрос:

      – Вы кадровый разведчик?

      – Natürlich[8].

      – Почему вы попали на фронт? – спросил Утехин. – У Гитлера так плохо с резервом, что он стал отправлять на передовую даже профессиональных разведчиков?

      В какой-то момент взгляд Утехина сделался колючим, в голосе прозвучала откровенная недоверчивость: а что, если это всего лишь какая-то хитроумная операция немецкой разведки, преследующая дальнюю цель?

      Эрих Кох холодно выслушал перевод, затем заговорил тем же леденящим тоном.

СКАЧАТЬ