К цели по серпантину. Юлия Владимировна Шумова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и Гека из простой советской семьи. Мы восхищались поступками Павки Корчагина и ненавидели его богатую подружку Тоню Туманову.

      – Душа Тони Тумановой проржавела и исказилась под влиянием социально вредных ценностей, – говорила нам Сания Тагировна, и мы искренне с ней соглашались.

      Все книжные герои были бедняками, которым чуждо всё, что не вписывается в коммунистическую идеологию: понятие частной собственности, материальное благополучие, социальные различия.

      Да, красных галстуков уже никто не носил, а в стране провозгласили демократию, но до сознания народа новые правила доходили с разной скоростью и понимались по-разному. Кто-то воспринял свободу и гласность как вседозволенность и наглость. Кто-то пошел дальше и считал демократический режим родственным анархии. Резко повысился уровень преступности. В умах молодежи нарисовался романтический образ народного героя – рэкетира. Многие мальчики стремились походить на плохих парней. Массово снимались фильмы про бандитский мир, где главный герой резал, грабил, убивал, но не для собственной наживы, а в целях восстановления социальной справедливости. Летели головы не только отрицательных персонажей, но и союзников главных героев. И те, и другие были преступниками. Одни – герои в жанре преступной романтики в духе девяностых, другие – убийцы и негодяи в классическом понимании. Из динамиков лились песни про сложную жизнь на зоне, про старушку-мать, которая ждёт бродягу-сына.

      Что касается нашей воспитательницы, она враждебно отнеслась к новой политике государства и нас, своих воспитанников, продолжала вести по коммунистическому пути. Она регулярно устраивала проштрафившимся публичную порку. Мы собирались и обсуждали тот или иной поступок бедокура-одноклассника, потом Сания Тагировна просила нас всех удалиться из класса для тщательного обдумывания сути вопроса и выносила вердикт. Избранную меру наказания никто не обсуждал и не оспаривал. Любая инаковость строго пресекалась. Вечером мы отчитывались перед воспитательницей за совершённые в течение дня честные поступки. За дурные поступки отвечали по всей строгости, в соответствии с Кодексом совести и чести. Нам попадало за любую провинность: например, за то, что мы бегали по коридорам, за проявление чересчур бурных эмоций. Особенно строго нас наказывали за то, что недостаточно быстро поднимаемся с места в знак приветствия старших.

      Иногда мы с Гузелькой соскакивали невпопад, приветствуя одноклассника, возвращающегося из туалета. Ребята покатывались со смеху! Или, наоборот, опасаясь ошибиться в объекте уважения, не торопились подниматься с места – тогда Сания Тагировна обрушивала на нас шквал гневной ругани:

      – Уф, как неудобно получилось перед Чулпан Ахметовной! Я чему вас учу? Я вам не Манигуль Силимьяновна! Я вас быстро к порядку приучу!

      Сания Тагировна была всем недовольна, особенно, когда дело касалось меня.

      – За что СКАЧАТЬ