Морская душа. Леонид Соболев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тогда можно тысячи догадок перебрать, а настоящей причины петрушки так и не сыщешь.

      Суффикс второй – Балтазаровы нули

      Вот вышли мы в двадцать втором году из Петрограда на эсминце на пробу машин после зимнего ремонта и в Кронштадте застряли: надо было девиацию компасов уничтожить[1]. А в те времена судовым штурманам этой несложной операции не доверяли – все, мол, молодые, того и гляди вместе с девиацией и самый компас уничтожат – и держали для этой цели в порту специального старичка Балтазара Гансовича. Штурмана на него прямо молились и так его и звали: компасный бог. Съехал за ним штурман на берег, оказывается, у него очередь, как у зубного врача, – начало кампании, каждому лестно поскорей компасы в порядок привести. Штурман поглядел, пациенты все знакомые, вместе классы весной кончали, договорился по-приятельски, кораблей пять в очереди обставил, но все же только на завтра после обеда удалось записаться. А у нас на борту полно рабочих с завода, сердятся: мы, говорят, не нанимались неделю в море болтаться, будьте любезны идти на пробу согласно контракту.

      Я попробовал штурману на самолюбие повлиять.

      – Как же, – говорю, – так? Класс кончили, вполне квалифицированный специалист, а зовете дядю с берега… Может, сами рискнете?

      – Что вы, товарищ комиссар, – говорит штурман, и в глазах этакий священный трепет, – да меня Балтазар Гансович со свету сживет, если я к компасам притронусь! Это уж его святое дело – девиация. Хорошо, если доверит с путевым побаловаться, и то под своим руководством. Нет уж, вы меня на такое дело не подбивайте…

      А Балтазар этот самый за уничтожение девиации сдельно от порта получал, поштучно с компаса, и хотел было я штурману рассказать, как в деревне один чудак цельную зиму кормился – по всем избам на граммофоне играл, пока кто-то не догадался сам ручку завести, когда тот заснул. Но вижу – примет мой штурман эту притчу за святотатство, и смолчал.

      Ну, привез он к обеду Балтазара с его чемоданчиком, погонял нас тот по рейду, поколдовал с компасами, потом удалился к штурману в каюту, потребовал чаю и побольше сахару и через полчаса выложил нам таблицы девиации на все три компаса, аккуратно так выписанные, на специальных бланочках, чернилами – и на любом курсе все нули или четвертушки градуса. Словом, изничтожил девиацию целиком и полностью, как это компасному богу и положено, и смылся на очередной визит. Штурман Балтазаровы нулики, как икону, в рамочку – и поплыли, благословясь.

      Вышли с рейда, легли на Кронштадтский створ, начали ход прибавлять, а я смотрю назад, на створ, – за кормой маяки все время разъезжаются. Я командиру намек – что это, мол, мы всё со створа сползаем?

      – Я и то удивляюсь, – говорит командир, – уводит нас курс вправо. Наверное, штурман с поправками запутался, минус за плюс принял. Молодой еще, пойду сам проверю.

      Проверил – нет, все в порядке, а маяки никак створиться не желают. А рядом, заметьте, мины, их еще тогда не вытралили, да тут еще мехáнички обрадовались, завернули СКАЧАТЬ