БЕЛОЕ и КРАСНОЕ. Белой акации гроздья…. Юрий Киселев

Чтение книги онлайн.

      – Что он, сдурел?! Это ж позор! Предательство! – возмутились мы.

      – Ведет себя, по меньшей мере, странно, – согласился прапорщик, – со вчерашнего дня не найдут. К ночи Кремль обложили александровцы, а 2-я школа прапорщиков с Москва-реки. Сейчас к училищу сходятся, кто хочет помочь. Студенты, гимназисты… С офицерами пока туго. А главное – нет общего руководства.

      – Студенты, гимназисты проходят, а нас задержали, – беря у Петьки ведра, хмыкнул я. – Не иначе цвет борща насторожил.

      – Ваши шинели, – улыбнулся прапорщик. – Как вы их, пятерых, обезоружили?

      Мы довольно переглянулись, и я сказал:

      – Солдатская находчивость!

      – Молодцами, молодцами. Побольше бы нам таких солдат! Ну ничего, Москва не Питер, матросни здесь нет, не в обиду гардемаринам будет сказано…

      – Отчего ж в обиду, – сказал Петр, и мы рассказали, что матросы творили в феврале в Питере, о бунте на крейсере «Аврора», а еще прошлым летом в Кронштадте. Прапорщик в свою очередь поведал о настроениях в запасных полках.

      На подходе к Арбатской площади мы увидели у Художественного электротеатра толпу разномастных шинелей: черных студенческих, светло-серых у гимназистов и цвета зеленого лука на учениках реальных училищ. Толпа гудела, все норовили попасть в здание. Как пояснил Петров, там запись добровольцев. У электротеатра он сказал, что ему надо кого-то повидать, а я взял у Петра ведра, моя очередь, и мы пошли в училище.

      У входа толпились юнкера, в основном из школ прапорщиков. Офицеров почти не видно. Петька командным голосом сказал мне:

      – Расстегнись!

      – Мне не жарко, – буркнул я, недовольный его тоном и не понимая зачем.

      – Ворот расстегни! – сказал он, расстегивая у себя крючки и открывая напоказ тельник. – А то опять примут за революционных солдат.

      – А так за революционных матросов, – хмыкнул я, однако расстегнулся.

      – Объясним.

      Думаю, ему нравилось объяснять, что мы гардемарины. Не скрою, и мне. Не знаю уж, сознавали мы или нет, но, выставляя тельники, мы как бы выделяли себя. Мальчишеская бравада? Ведь хотя мы и побывали на войне, мы оставались мальчишками, такими же как воробышки, среди кого мы оказались. Впрочем, и сейчас, на склоне лет, мальчишка во мне жив, что дает моей жене повод называть меня «вечным гардемарином».

      Подойдя к дверям, Петр гаркнул: «Расступись!» Я в свою очеред: «Дорогу красному борщу! Обварю!» Народ расступился, а какой-то студент, по петлицам – универсант, вслед поинтересовался:

      – А почему красный?

      – А потому что со свеклой! – огрызнулся Петр и, обернувшись ко мне, прошипел: – Еще бы «большевистский» сказал!

      Борщ оставили на входе у дежурного, предупредив, что прислан женой полковника Мартынова, дабы опять не подумали, что он с каким-нибудь ипритом СКАЧАТЬ