Пассажир декабря. Повесть о любви и психотерапии. Тимофей Ковальков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Куда едем? – хриплым голосом спросил водитель, с явной симпатией глядя на меня.

      – Знать бы еще, – ответил Пирогов за меня.

      – Садись, подвезу, я такси, – гордо произнес водитель.

      Пирогов закинул чемодан назад, а сам опустился на переднее сиденье, захлопнул дверцу, в боковой полке загромыхала литровая бутылка «Смирновки». Отпито где-то на треть.

      – Ты что, квасишь за рулем? – спросил я.

      – Нет, это я так, на случай, если прижмет к обочине, – пояснил водитель, – пока покурил только, – добавил он, улыбнувшись, – покурил и поехал себе, а бутылка – если заколбасит.

      – И что ты покурил, брат? – недоверчиво уточнил Пирогов.

      – Растения покурил, зеленые растения, – ответил шофер.

      Я присмотрелся. Водила одет не по сезону: розовая поношенная пижамка, войлочные тапочки. Лицо небритое, синее, уставшее. Руки с татуировками. Хорош бродяга. Но и пассажир не прост.

      – Так куда жмем? – уточнил водила.

      – Шарик, терминал «Е», – сказал я хмуро, успев рассмотреть внимательно билет.

      Такси рвануло по льду, как на крыльях, увозя пассажира Пирогова и меня – пассажира мятежного сознания Пирогова. «Девятка» мчалась ближе к осевой, пошатываясь в стороны и игнорируя знаки. Скорость увеличивалась, грозя скинуть чахлое автокорытце в грязный сугроб. Засада вампиров в попонах показалась Пирогову желанным избавлением от излишнего путешествия на скорой в утренний Склиф. Водила выполз и, шлепая тапочками, проковылял к тучным упырям, покрытым инеем.

      Пирогов, оставшись один, посмотрел на себя ревниво в зеркальце и удивился неприличной степени лохматости длинных черных волос. Он поправил как мог прическу рукой. У меня в голове из ниоткуда возникла старая детская песенка, придуманная как будто про нас с Пироговым:

      Мы едем, едем, едем

      В далёкие края,

      Хорошие соседи,

      Счастливые друзья.

      Нам весело живётся,

      Мы песенку поём,

      И в песенке поётся

      О том, как мы живём.1

      Водила вернулся, впрочем, без особой задержки.

      – Я им так и сказал: хочешь пижаму бери, а больше нету ничего – первый клиент, – радостно сообщил он, подмигнул и добавил, – водяры хлебнешь со мной за компанию, а то меня уже прижало к обочине?

      – А то, – сказал Пирогов, а я промолчал.

      Холодненькая «Смирновка» влилась ровно, видимо, не паленая. Дрожь унималась, утро манило Пирогова к себе в объятья, пахнущие свежим дыханием «Гиннесса» в баре второго этажа зоны ожидания вылета. Усилием недремлющего интеллекта пора затвердить порт прибытия. Тенерифе, мать его. Что надо там Пирогову? Спрошу мерзавца позже.

СКАЧАТЬ