Собрание сочинений. Том 5. 1967–1968. Аркадий и Борис Стругацкие

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сморщенными бородавками, из самых недр организма высунулся в венце мясистых шевелящихся выростов и раскрылся, дразнясь, огромный черный клюв. Послышался пронзительный скрежет: Спиридон хохотал.

      – Завидуешь, – сказал он. – Вижу, что завидуешь. Ох, и завистливы же вы все, сухопутные! И напрасно. У вас есть свои преимущества. Гулять сегодня пойдем?

      – Не знаю, – сказал я. – Как все. Я вот папку принес. Помнишь, ты просил?

      – Помню, помню, – сказал Спиридон. – Как же…

      Он разлегся на воде, распустив веером чудовищные щупальца, и принялся мерцать и переливаться перламутром. У меня зарябило в глазах и потянуло в сон. Представилось, что сижу я с удочкой ясным утром, солнышко греет, блики бегают по теплой воде, и сладко так тянет все тело. Спиридон пустил мне в лицо струю холодной воды, и я опомнился.

      – Тьфу, – сказал я. – Грязью своей… Тьфу!

      – Почему же – грязью? – удивился Спиридон. – Чистейшая вода, в нечистой я бы умер.

      – Черта с два ты бы умер, – вздохнул я. – Знаю я тебя.

      – Бессмертен, а? – самодовольно сказал Спиридон.

      – Что-то вроде этого, – согласился я. – Ну-ка, перестань мерцать. Ты на меня сон нагоняешь. Ты что, нарочно?

      – Я не нарочно, но я могу и перестать. – Он вдруг снова оказался у самых моих ног. – А где наш говорливый дурак? – спросил он. – И где твой волосатый приятель?

      – Он не только мой приятель, – возразил я. – Он и твой приятель. Что у тебя за манера – оскорблять друзей?

      – Друзей? – спросил Спиридон. – У меня нет друзей. Я не знаю, что это такое.

      – А как насчет Генерального содружества? – спросил я. – Чей же ты тогда Полномочный посол?

      Спиридон холодно взглянул на меня.

      – Ты имеешь какое-нибудь представление о дипломатии? – осведомился он. – Можешь не отвечать. Вижу, что очень смутное. Дипломатия есть искусство определять новые явления старыми терминами. В данном случае совершенно новое для вас, людей, явление – мою искреннюю и нерушимую дружбу меня сегодняшнего со мной завтрашним – я определяю старым термином «Генеральное содружество».

      – Ага, – сказал я. – Значит, Генеральное содружество – это вранье.

      – Ни в коем случае, – возразил Спиридон. – Это, повторяю, содружество меня со мной.

      – Вот я и говорю: вранье, – повторил я. – Кроме самого себя, ты ни с кем не можешь находиться в содружестве, даже со мной.

      – Гигантские древние головоногие, – наставительно сказал Спиридон, – всегда одиноки. И всегда рады этому обстоятельству.

      – Понятно. А кто же тогда тебе мы – Федя, Говорун, я?

      – Вы? Собеседники. Развлекатели… – Он подумал немного и добавил: – Пища.

      – Скотина ты, – сказал я, обидевшись. – Грязные ты подштанники. – Это прозвучало несколько по-хлебовводовски, но я очень рассердился. – Ну и отмокай здесь в своем гордом одиночестве, а я пойду.

      Я СКАЧАТЬ