Лесные суровежники. Александр Николаевич Завьялов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Аркадьевич кличет?.. А! Бородастая неясыть. Тожеть, придумкали имя… Рази это борода? Кака ж это борода? Ну да ладноть, им, орнитологам, виднее. Можа, та, первая, шибко бородатая была… Совята, гляди, трепещутся… Скока?.. Один, два… Можа, ишо есть. Да уж непременно должно быть. Ишь как крылья распластала, и не углядишь. Эхма, увидела меня, кажись, лупоглазая, – Елим опустил бинокль и спрятался за кедром.– А ближе не подойдёшь. Ну её! Такая склочница, сама знаешь! С ней свяжесся, и запросто без ушей останесся… Семен Аркадьевич, помнишь, сказывал, что у них там случай был: одному ихниму учёному всюю плешь исполосовала. А всего-то близко к дереву подошёл. Её дажеть ведмедь боится – за версту обходит. Смелости в ей!

      Вдали послышался призывный лай Сердыша.

      – Ну вот, взяли брехуна на свою голову, сейчас весь лес переполошит, – старик, хмурясь, положил бинокль в сумку. – Эхма, а в прошлом разе как винился! Молчать, говорил, буду, слова не пророню.

      Оляпка поняла, о чём Сердыш кричит, и нетерпеливо Елима звать стала. Отбежит чуть и на хозяина оглядывается, торопит по-своему.

      – Иди вот за ним, успокаивай, – ворчал Елим. – Что б ему кокорина⁹ на хвост упала! Вона куды убёг! А знамо, зазря зовёт.

      И то верно, у Сердыша, хоть на какого зверя, один лай, ему бы только горлопанить. А к чему да как – в том понимания нет. Оляпка – другое дело: всё-таки охотничья собака, у неё на каждый случай да на птицу или зверушку свой позыв. Иной раз тявкнет по-особенному, и Елиму понятно, кого приметила. Ладно всё выходит, по уму, но – это только если Сердыша поблизости нет… А так… Приведёт Оляпка Елима, а возле дерева уже Сердыш заливается, ярится в сплошном зарёве, на ствол налезает. Птицы уже и нет давно, слетела, само собой, куда подальше… от дурного пения-то. А Сердышу невдомёк, только знай себе оглядывается: где там хозяин, беги, дескать, скорей, я вот обнаружил…

      Ну, чего уж там, Елим с Оляпкой уже привыкшие. Рыженка глянет, как на «ненормального», вздохнёт по-бабьи сумно: что с ним сделаешь, – и дальше рыскать. Елим пожурит, конечно, горлопана, а то и просто махнёт рукой. Обычное дело. Всё больше Оляпку успокаивает.

      – Ты, Ляпушка, не серчай, – в одном разе сказывал он. – Сама знаешь, какой он. Можа, у него в роду одни крикуны были, оттого и удержу не знает. Наследие его, вишь, такое. Видала, кака шея у него могутна? Вон в ней гармонь и упрятана… А можа, и пианино какое невеликое утолкано. Его ж анатомию никто не глядел. Энто ж надоть в город везти, рентгены делать… Ну, энто погодь, потом свозим… – Елим для порядка грозил кулаком притихшему Сердышу и тут же улыбался замирительно. – Ишь, винится, молчун, поджал хвост. Ладноть, ладноть, чего уж там, не охотники мы всё ж, в другом разе поглядим. Да. А глухаря поболе в последние годы стало! Сам вижу. Ты мне, вот что, мошника уж гони, а копалуху, смотри, не пугай. У ей и так беспокойна жисть, ты ещё… А! – махнул рукой Елим. – Куды тебе разобраться!

      Сердыш слушает, слушает, и Елиму кажется, что тот уже вовсю головой кивает, соглашается, стало быть, заверяет: СКАЧАТЬ