Перекресток версий. Роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» в литературно-политическом контексте 1960-х – 2010-х годов. Д. М. Фельдман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ И вот они уже широкими мазками живописуют мифическую “чистку в советских литературных кругах”, утверждают, будто эти круги “до крайности встревожены угрозой нового похода” против “антикоммунистически настроенных писателей” и вообще “против либеральных кругов интеллигенции”. Спрашивается, что же случилось на самом деле? Отчего воспрянула черная рать антисоветчиков? Почему в ее объятия попали отдельные зарубежные интеллигенты, которые в этой компании выглядят достаточно странно? Зачем иные господа становятся в позу менторов, чуть ли не охранителей наших нравов и делают вид, будто защищают двух отщепенцев “от имени” советской интеллигенции?».

      Оборот «необоснованный арест» взят в кавычки не только для обозначения цитаты, источник которой не указан. Автор статьи акцентировал, что его иностранные оппоненты лгут: мера пресечения выбрана обоснованно.

      По той же причине и слово «литераторы» – в кавычках. Еремин акцентировал, что о литературе тут нет речи, арестованные решали только политические задачи: «Прикрывшись псевдонимами Абрама Терца и Николая Аржака, они в течение нескольких лет тайно переправляли в зарубежные издательства и печатали там грязные пасквили на свою страну, на партию, на советский строй».

      Взят в кавычки и оборот «от имени советской интеллигенции». Значит, в СССР нет желающих защитить «двух отщепенцев».

      Иное дело – вне СССР. Еремин утверждал, что «в идеологических битвах между двумя мирами враги нового общества не очень-то разборчивы в средствах. И когда в их окопах оказываются двое оборотней, то последних, за неимением лучшего, спешат поднять на щит».

      Сказанное про «оборотней» корреспондировало с заглавием статьи – «Перевертыши». Далее тезис был обоснован. Согласно Еремину, «враги коммунизма нашли то, что искали: двух отщепенцев, символом веры для которых стали двуличие и бесстыдство».

      Пафос – разоблачение «отщепенцев». Еремин утверждал, что их литературная деятельность в СССР была «фальшивым фасадом. За ним скрывалось иное: ненависть к нашему строю, гнусное издевательство над самым дорогим для Родины и народа».

      Собственно литературная оценка заграничных публикаций объявлялась излишней. Еремин утверждал: «Первое, что испытываешь при чтении их сочинений, – это брезгливость. Противно цитировать пошлости, которыми пестрят страницы их книг. Оба с болезненным сладострастием копаются в сексуальных и психопатологических “проблемах”. Оба демонстрируют предельное нравственное падение. Оба выплескивают на бумагу все самое гнусное, самое грязное».

      Отсюда следовало, что Еремин преодолел брезгливость. Благодаря чему избавил сограждан от необходимости ознакомиться с трудами «отщепенцев». Для убедительности и цитаты подобрал: «Женщины, – пишет в одном из своих “произведений” Даниэль-Аржак, – похожие на кастрированных мужчин, гуляют по улицам и бульварам. Коротконогие, словно беременная такса, или голенастые, как страус, они прячут под платьем опухоли СКАЧАТЬ