Жить не обязательно. Владимир Эйснер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ видишь ли… у нас несколько иное представление о том, что вкусно и что нет.

      – Вау! (Уже заметил. Нет, чтобы мясо сырым съесть, вы его сначала нагреваете, а когда оно всякий вкус потеряет и станет как тряпка, тогда едите. Непонятно всё это, не по-нашему.)

      – Уважаемый Черныш! Я постараюсь донести до своего народа все способы охоты и манеру жизни твоего народа. А пока держи кусок сырого мяса. И спасибо за урок!

      А тут и дождь перестал. Сквозь разрывы в облаках стало видно синеву.

      Боже мой, какая радость!

      Какая это радость – синее небо!

      Даже клочок синего неба – какая это радость!

      Нельзя жить без неба. Глаза сами вверх тянутся. За ними душа.

      Небо – это вечное утро. Кто, глядя на небо, не вспомнил детство своё?

      Далёкие предки Гарта, первые охотники, наверное, так думали:

      «Вон там облака. За облаками – вечная синева.

      А за синевой – тоже всё на крови?

      На боли, на горечи стоит?»

      Черныш уже без страха забрался под крышу и принялся с увлечением грызть кость. А Сашка почувствовал прилив силы в душе. Опять он хозяин. Опять есть у него домашнее животное, о котором надо заботиться и которое даст знать о приближении врага.

      Кстати, о врагах: арбалет-то под дождём оставил!

      Тетива на нём намокла и провисла: не выстрелить!

      Вот разгильдяй, так разгильдяй! А если «босой» появится, опять в него головнями швырять?

      Крайне недовольный собой, Гарт подсунул своё оружие поближе к струе дыма: часа через два-три опять будет в норме.

      Тут закипел олений бульон в кастрюле, и охотник сел завтракать.

      Не завтрак, а пир!

      Есть хлеб. Лепёшка на соде.

      «Вот ты, Черныш, утверждаешь, что самая вкуснятина – это толстый, жирный лемминг. А по мне, так ничего вкуснее горячего оленьего бульона с чёрствой лепёшкой!»

      – Хочешь кусочек? – сказал Сашка Александросу с набитым ртом.

      – Опять дразнишься? Ты лучше вспомни, какой ветер дул в те три дня пока ты болел.

      – Три? На мой счёт – два.

      – На мой – три. Ветер вспомнил?

      – Как не вспомнить! Южак. И теплынь была, – оводы и трясогузки появились.

      – Оводы нам ни к чему. Южак – это на полрумба круче к берегу волны ложатся, по-другому ил-песок намывают.

      И размывают.

      – Что-то не врублюсь… при чём тут «размывают»?

      – Вот. А обижаешься, когда тебе на позднее зажигание указывают!

      – Но-но, полегче! А тупице пальцем покажи!

      – Ты на берег давно ходил?

      – Вчера. Воду брал, в суп добавить.

      – И ничего не заметил?

      – Заметил. Лёд растаял.

      – Глазастый, прям страсть… А подо льдом ты ничего не оставил?

      – А-а-а! – кусок застрял у Сашки СКАЧАТЬ