Куриный бульон для души. 101 история о женщинах. Джек Кэнфилд

Чтение книги онлайн.

      Однажды ночью, войдя в ее палату и как обычно обнаружив, что Кейт еще не спит, я вдруг спросила:

      – Кейт, может быть, тебе не хватает поцелуя на ночь?

      Наклонившись, я поцеловала ее морщинистую щеку. И тут – словно бы я освободила водопад. По ее лицу побежали слезы, и она судорожно вцепилась в мои руки.

      – Крис всегда целовал меня на ночь, – плакала она.

      – Знаю, – шепнула я.

      – Мне так его не хватает, все эти годы он целовал меня на ночь.

      Она посмотрела на меня глазами, полными благодарности.

      – Спасибо, что поцеловала меня.

      Губы Кейт тронула легкая улыбка.

      – А знаешь, Крис пел мне песенку, – призналась вдруг она. – А теперь я лежу всю ночь и думаю об этом.

      – Что это была за песенка?

      Кейт улыбнулась, держа меня за руку, прочистила горло и запела. Голос у нее от старости стал тихим и тонким, но все еще был мелодичным:

      Автор этой истории Филлис Волкенс умерла через два дня после того, как мы нашли ее, чтобы получить разрешение на публикацию ее рассказа (см. Предисловие). Ее муж Стенли рассказал, как важно было для Филлис, что ее история войдет в сборник «Куриный бульон для души: 101 история о женщинах».

      Для нас большая честь напечатать «Поцелуй на ночь» в память о Филлис.

      Подарки

      Я держу в руках книгу «Классики фантастики. Жюль Верн», на полу валяется разорванная оберточная бумага. Надпись на форзаце гласит: «Мэтту с любовью от дедушки Лорена, Сан-Франциско». Зачем мой семидесятипятилетний отец присылает моему девятилетнему сыну книгу толщиной в 511 страниц? Я раздражена абсурдностью этого подарка. Наверняка он купил книгу второпях, не задумываясь. Но откуда моему отцу знать, что может нравиться девятилетнему ребенку?

      Я вспомнила, как прошлой весной мы ездили в Сан-Франциско. Отец схватил Мэтта за руку и на бегу втащил в кабинку фуникулера. Потом он подобрал с земли пятицентовую монетку и сказал:

      – Смотри, Мэтт! Если положить денежку на рельс, фуникулер разрежет ее пополам!

      До сих пор вижу их обоих, охваченных восхищением.

      Раздражение понемногу утихает. Я смотрю в окно, на спящего на крыльце Хондо. Мы взяли его, когда ему было восемь недель. Теперь на его черной морде тут и там проступают седые шерстинки, нижние веки карих глаз обвисли. Он косолап, и между подушечек его мощных лабрадорских лап тоже торчат седые волосы. Я вспоминаю отца – как я наблюдала за растущей сединой в его бороде, пока она не стала полностью седой.

      Рядом с Хондо лежит Фреклз, бордер-колли. Ветерок шевелит ее мех, и она уже не такая пятнистая, как в детстве.

      Для собаки четырнадцать лет – это СКАЧАТЬ