Беглый огонь. Петр Катериничев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ тенниска под легкой курточкой. Телосложение крепкое, но не бычье, никаких «голд», «гаек» и прочих «украшений для настоящих мужчин». Единственное, что роднило меня с крутыми мира сего, – небритая физиономия. Но без сопутствующего небритости лоска, будь то костюмчик от Босса или хотя бы камуфляж-комби от Минобороны, такой вид способен навести лишь на размышления о безвременных денежных затруднениях, равно как и моральных метаниях поросшего щетиной субъекта. И то правда: если с первым пока более менее сносно, то второе… «Я пью один, со мною друга нет…» И уже не будет. Никогда.

      Устав меня рассматривать и прикинув, что по каким-то своим причинам уходить я не собираюсь и намерен опохмеляться всенепременно здесь джин-тоником, бармен выдавил:

      – Плеснуть, что ли, грамм сто?

      – Не-а. Чистый бокал, тоник, лед и шкалик джину, – произнес я и выложил на стойку денюжку.

      – Может, поесть чего сготовить? – смягчился разом работник прилавка, рассмотрев бумажку.

      – Может.

      – Эскалопчики жарим отменные, свининка парная. С картошечкой. Как раз Настя только заступила, плиту разогревает.

      – С эскалопчиками повременим, а бокал пусть будет чистый, ладно?

      – Да Боже ж мой! Тогда орешков?

      – Валяй.

      Через минуту я уже сидел за дальним столиком. Бармен проявил уважение соответственно количеству оставленных ему щедрых чаевых: включил музычку.

      Я открутил ненашенскому напитку «голову», налил джина в бокал со льдом, с удовольствием втянул аромат можжевеловой ягоды, плеснул чисто символически тоника и сделал большой глоток. Еще один. Еще… «Я пью один, со мною друга нет…»

      Хриплый, грустный голос из динамиков негромко напевал стихи:

      Бродяга скромный и печальный

      Слонялся городом нечаянным

      И в перекрестье улиц шумных

      Он был удачей для стрелка:

      Ведь не бывает пуль случайных,

      Для одинокого отчаянья

      Нет ничего опасней умных,

      Округлых сказок дурака.

      Бродяга шел не озираясь,

      Слепой судьбы не опасаясь,

      Ни перед кем ни в чем не каясь —

      У всех свой крест и свой насест.

      Он заблудился в стылых лицах,

      В глазах безжизненных, как блицы,

      И наплевал на здешний принцип:

      Кто не работает – не ест.

      Но почему такой голодный

      Вид у довольных и дородных?

      И слепо бьется пес безродный

      Среди чужих, спешащих ног…

      И почему-то так тоскливы

      Слезливых глаз собачьих сливы…

      На что со скорбью молчаливой

      Смотрел отвергнутый Ван-Гог?

      День обветшалый на исходе.

      Ласкает ветер непогодье.

      Восьмая пуля на излете

      За сердце тронула огнем.

      И в перекрестье улиц шумных,

      Жующе-склочных и бездумных,

      Он видел море СКАЧАТЬ