Смена веков. Издание второе, переработанное и дополненное. Давид Сеглевич

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ против народа. И Лавуазье – один из главных заговорщиков. Теперь де Марни казнили, а этот Лавуазье ходит себе на свободе. Мало того, он заседает теперь у вас в академии наук. Он состоит казначеем одной из комиссий, и республика вверила ему крупные суммы. Могу представить, на что Лавуазье расходует эти деньги.

      – Но ты говоришь, что они собирались на свои тайные встречи еще при старом режиме. Как же они уже тогда могли злоумышлять против республики?

      – Ну, я не говорю, что они злоумышляли именно против республики, но против народа – это точно. Люди там были все богатые и знатные.

      – Надо немедленно сообщить об этом Марату.

      – Что, самому Другу народа?

      – Если наша задача состоит в том, чтобы уничтожить Лавуазье, то Марат – самый подходящий для нас человек. Революционный трибунал всегда прекрасно понимает, чего хочет Жан-Поль Марат. А хочет он обычно одного и того же. И уж в нашем случае наверняка будет настаивать на крайних мерах.

      – Вы уверены?

      – Во-первых, что это за «вы» между равноправными гражданами республики? А во-вторых, Марат и сам не чужд наукам. Он ведь доктор медицины и даже публиковал кое-какие труды по тем же вопросам, что и Лавуазье. Марат долго жил в Англии. Он – приверженец традиционных теорий, процветавших в годы его молодости.

      – Вы… Ты хочешь сказать, что Марат захочет уничтожить Лавуазье из-за научных разногласий?

      – Я этого не говорил. Но всякий, кто соприкасался с науками о природе, должен будет согласиться, что именно Лавуазье ниспроверг старые представления, столь любимые англичанами. Ну, кто будет теперь всерьез говорить, например, о флогистоне? Впрочем, научные заслуги не оправдывают контрреволюционной сущности этого Лавуазье…

      …Они приблизились к зданию Медицинской школы, где жил Марат. Еще издали услыхали сильный шум. К дому было не подойти: вокруг бушевала огромная толпа. Вначале ничего невозможно было понять. Потом по возгласам, репликам, обрывкам фраз нарисовалась картина происшествия: Марат убит.

      Альбер выглядел совершенно растерянным.

      «Ничего, – подумал Фуркруа, – справимся и без Марата». А вслух произнес:

      – Какая потеря для революции!

      * * *

      Повозка подкатила к площади Революции около трех часов дня. Лето только начиналось, но уже давала себя знать душная парижская жара. Народу, как всегда, собралось много. За последние полтора года парижская публика еще не насытилась ежедневными картинами проливаемой крови.

      «Да, – подумал Лавуазье, – из всех зрелищ только одно не приедается черни: публичная казнь».

      Он стоял в повозке без своего обычного парика, со связанными за спиной руками. От этого голова осужденного была приподнята, что придавало ему гордый вид.

      Отмененная якобинцами католическая религия учила, что надобно прощать своим палачам и мучителям. Однако Лавуазье и при СКАЧАТЬ