Несгибаемые. Борис Рогатин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на судьбе старшей сестры – Рогатиной Клавдии Николаевны. Характер у Клавы исключительно доброжелательный. Красавица, певунья – она была заводилой школьной жизни. И когда с переходом в старшие классы встал вопрос оплаты за обучение, не только семья, но и руководство школы ломало голову, как решить эту проблему. Директор предложил ей поработать старшей пионервожатой.

      Великая Отечественная война застала Клаву в этой должности в школе. И когда под Смоленск направили в помощь фронту отряд девушек-старшеклассниц на рытье противотанковых укреплений, то во главе его была эта шестнадцатилетняя девочка.

      Не добрались девушки до линии фронта. Где-то под Воронежем их высадили из эшелона в поле под бомбами и обстрелом фашистских самолетов. Вместе с толпами беженцев, превозмогающих зной и холод, полураздетых, голодных, перепуганных девчонок – всех она привела обратно домой.

      В 1944 году Клава вышла замуж за секретаря райкома комсомола Александра Андреевича Сухарева. Этот райком был в этом же поселке, поэтому все знали историю нашей семьи. Шесть лет А.А. Сухарев проработал в должности первого секретаря Тамбовского обкома комсомола. Заслужил уважение и любовь актива. Был на хорошем счету у партийного руководства области.

      Но вот в 1949 году в газете «Правда» появилась статья, в которой коммунист Сухарев обвинялся в обмане партии как утаивший факт, что его жена является дочерью «врага народа». Лишь с третьей попытки голосования пленум освободил его от работы.

      Пожалуй, каждому из нас – детей этой трудолюбивой и дружной семьи пришлось пронести на себе клеймо «врага народа» – изгоя общества.

      Когда мне исполнилось 14 лет, я, как и все ребята в классе, подал заявление о вступлении в ряды ВЛКСМ. На комсомольском собрании в школе приняли всех. Готовились к бюро райкома комсомола. В назначенный день мы столпились у дверей кабинета. Приглашают меня. И сразу вопрос:

      – А где твой отец?

      – Он сейчас в тюрьме, – отвечаю.

      – Как! – восклицает товарищ из райкома партии. – За что осужден? Какая статья?

      – 58, пункт 10, – заикаясь, говорю. Эти цифры, как у узников концентрационного лагеря, были выжжены у нас, только не на руке, а в сердце.

      – Так это – враг народа! И ты хочешь пролезть в комсомол?

      Затем, подумав, добавил:

      – Товарищ Сталин говорит, что сын за отца не отвечает, но ты, верно, письма отцу пишешь и врага народа дорогим папочкой называешь? Я бы тебе посоветовал отказаться от такого отца. Вот тогда мы откроем тебе дорогу в ряды Ленинского комсомола.

      Вышел я из кабинета, как оплеванный, готовый провалиться сквозь землю, пристыженный, убитый горем, не зная, куда спрятать глаза. Ведь я один из всех товарищей оказался не принятым. И такое… говорили о моем любимом отце! Недопустимо, ужасно, несправедливо!

      Правда, через два года меня все-таки приняли в комсомол, и тот же райком подтвердил это решение. А через три месяца СКАЧАТЬ