Будде моих миров. Стихотворения. Александр Адельфинский

Чтение книги онлайн.

      У станции сонной сближаются где-то

      Два старых железнодорожных пути,

      Вот так незаметно кончается лето,

      По шпалам ещё продолжая брести.

      Положено, значит, дороги сойдутся,

      Железом к железу прильнут, а пока

      Две птицы над рельсами вьются и вьются;

      Не август уже – и зима далека.

      Тепло, и цикады звенят, невелички,

      Соломенный звон беспечально поют.

      По осени в мире другие привычки —

      Дожди, да зонты, да очаг, да уют.

      Сентябрь до заката тяни, до рассвета,

      Ведь, если упустишь, не сможешь найти,

      И помни, что сходятся, сходятся где-то

      Два старых железнодорожных пути.

      Горы дальние видны – и трубят,

      Трубы осени тревожат листы.

      Кроны дрогнут, опадут, видно, ты

      Сам не знаешь, что печалит тебя.

      Трубы осени – своя частота,

      Не услышать, не найти имена,

      Эта музыка – листве, а не нам,

      Оглушает, изменяет цвета.

      Но подвластны мы законам одним,

      И, когда большие трубы трубят,

      Ты созвучен, ты один – вместе с ним,

      Трубным голосом, зовущим тебя.

      Первый снег, до того как выпадет,

      Долго землю томит и ждёт.

      Дождь последний паршиво выглядит:

      Слякоть, изморозь, гололёд.

      Может солнце светить, но кажется

      Ослепительно неживым.

      Ясно солнышко покуражится

      Средь рентгеновской синевы.

      То потухшего, то блестящего —

      Двух стихий невозможен свет.

      Так и хочется настоящего,

      Настоящего-то и нет.

      Мы взлетаем ненужным вечером.

      Отморожен, жесток и горд,

      В час, когда оставаться нечего,

      Опустелый аэропорт.

      Помолиться – но слово грешное

      Поднимает немую пыль.

      Прогревает нутро потешное

      Сизокрылый автомобиль.

      Разбежится он и поднимется

      В угасающий долгий день.

      Что прибавится? Что отнимется?

      Что случится? Подумать лень.

      Но маршрут роковой и бедственный,

      Вот начнётся у нас полёт,

      Громко к чёрту пошлёт ответственный

      Наш отец-командир, пилот.

      Дело в том, что вдали скрывается

      Над землёю, пустой, как блин,

      Нас, единственных, дожидается

      Самолётный гудящий клин.

      Потому что давят навязчиво

      То дожди, то холодный свет.

      Так и хочется настоящего —

      Настоящего-то и нет.

      Первый снег, до того как выпадет,

      Долго землю томит и ждёт.

      Дождь последний паршиво выглядит:

      Слякоть, СКАЧАТЬ