Название: Стукач
Автор: Сергей Герман
Издательство: Мультимедийное издательство Стрельбицкого
Жанр: Контркультура
isbn: 9783856588700
isbn:
Советским немцам была уготована участь – трактористов, доярок, комбайнёров, свинарок. Максимум на что мог расчитывать человек с такой национальностью это на должность председателя колхоза в немецком селе.
Благодаря политике советской власти и усердным мероприятиям сверхбдительного аппарата НКВД-МГБ-КГБ все это неизбежно должно было привести к абсолютной ассимиляции российских немцев.
Одна её часть растворилась бы в смешанных браках, взяв себе русские, украинские, белорусские и другие «правильные» фамилии супругов, другая, без языковой и культурной подпитки неизбежно ассимилировалась, забыв историю своего народа.
Те, кто уцелели, наученные горьким опытом репрессий, предпочли стать русскими по умолчанию.
Я родился в такой же простой семье депортированных поволжских немцев.
Моя малая родина тех лет, это деревянные бараки выбеленные известью и частные бревенчатые строения, похожие на крестьянские избы. Немощёные и не асфальтированные улицы, весной и осенью утопающие в грязи, а зимой засыпанные снегом.
Это был самый заурядный и обычный сибирский посёлок, как все небольшие районные центры, скучноватый и сонный. О каждом жителе здесь было известно всё, как в махновской контразведке Лёвы Задова. Кто сколько и что пьёт, кто гуляет от жены или от мужа и кто сколько зарабатывает.
Все мужчины делились на две категории: те, что постарше- воевали, те, что помоложе- сидели. Некоторые успевали и то, и другое.
Там жили потомки раскулаченных и высланных мужиков, а также те, кто освобождался из многочисленных близлежащих лагерей.
Бывшие враги народа, побывшие в плену фронтовики, власовцы и самые обыкновенные уголовники. Сосланные немцы и финны, бандеровцы, казаки и крымские татары. Все, кто привык с детства отчаянно бороться за своё существование.
Часть населения посёлка уже отсидела, другая часть готовилась сесть и потому, в самом большом авторитете были личности, конфликтующие с законом.
Все они признавали только один вид самоутверждения – конфронтацию.
Именно поэтому место моего рождения вместо посёлка городского типа можно было назвать посёлком лагерного типа.
Детство было самым обычным для любого посёлкового пацана. Первые польские джинсы я получил в семнадцать лет. Первый сексуальный опыт в шестнадцать.
Своих дедушек и бабушек я никогда не видел. Они погибли задолго до моего рождения. Во время войны. Но не на фронте. И не в армии. Это была трудармия, которая была хуже тюрьмы. Если в тюрьму отправляли за преступление и по одиночке, то в трудовые колонны без исключения весь «провинившийся» народ. Весь! Без всяких скидок на партийность, гениальность, прошлые заслуги.
Это были точно такие же советские граждане, но этнически родственные тем, СКАЧАТЬ