Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том второй. Нелли Шульман

Чтение книги онлайн.

      – Говоря о китайском, мне еще надо позаниматься… – куратор из КГБ, неприметный человечек с серым лицом, снабжал его бесконечным потоком строго секретных документов, как сообщали красные печати с иероглифами:

      – Бумаги воруют в Пекине, – понял Павел, – отношения между СССР и Китаем практически разорваны, но у гэбистов остались агенты в стране… – Аня кивнула:

      – Мне тоже. У меня завтра доклад на семинаре, о советской текстильной промышленности. Слава Богу, что мне разрешили со следующего курса перевестись на кафедру истории средних веков. Больше не надо читать бюрократические писульки из наркоматов… – Аня хотела продолжить занятия экономической историей:

      – Буду писать о фландрских текстильных мануфактурах, – заметила девушка, – о торговле тканями. Так больше шансов попасть в Бельгию… – они пока не смогли передать письмо доктору Гольдбергу:

      – Но передадим, обязательно… – Аня полюбовалась свежеотпечатанным листом, – и вообще, нам недолго осталось здесь болтаться… – они верили, что рано или поздно покинут СССР:

      – Пока мы еще не знаем, как, – Павел уложил в портфель перебеленные сестрой листы учебника, – пусть хотя бы кого-нибудь из нас выпустят на запад… – он понимал, что на такое шансов мало. Аня щелкнула зажигалкой:

      – Пойду кофе сварю. Надя велела ее не ждать… – по стеклу ползли потеки мокрого снега, – она сегодня на вечеринке в Доме Кино… – устроившись на диване, по соседству с мопсами, Павел потянулся за китайской тетрадью. На клетчатый плед выпала скромная открытка со снегирем:

      – У меня все хорошо, – читал он неряшливый почерк, – летом я сдаю выпускные экзамены и поступаю в профессиональное училище. Зима на Волге суровая, у нас часто бушуют метели. Мне всегда грустно, когда на дворе метель. Наверное, это с детства. Пиши мне, твой друг Марта Журавлева…

      Павел вспомнил крохотный золотой крестик на узкой ладони девочки, тихий голос:

      – Мне сказали, что мои родители погибли в ходе секретного эксперимента. Они были физики, но я не знаю их имен… – отыскав под грудой папок чистую тетрадку, Павел решительно вывел вверху страницы: «Полигон. Повесть». Он быстро писал, наклонив рыжеватую голову. Поставив рядом чашку кофе, неслышно поцеловав теплые волосы на затылке брата, Аня пошла к себе.

      Выбросив руку вперед, поэт склонил голову. Стол взорвался аплодисментами, с дальнего конца закричали:

      – Водки! За это надо выпить, Василий Васильевич! Это настоящая русская поэзия, не чета всяким Мандельштамам и обери… – говорящий запнулся, – обери… – Надя неслышно сказала: «Обэриутам». Бархатный, вкрадчивый голос над ее ухом заметил:

СКАЧАТЬ