Наваждение Пьеро. Юлия Лавряшина

Чтение книги онлайн.

      Эта неоконченная фраза, вспомнившись, вдруг больно задела его: «Вечно я… Оказалось, что я не вечно. Что же тогда вечно? С чем она останется, если я отниму эту веру?»

      Ему увиделось, как Муська, смешно оттопырив губы, как делала Таня, подкрашивая глаза, примеряет у зеркала ее шляпу. В ней Муська становилась похожа на Гека Финна, а в спектакле ей доверили роль Бэкки. Оборачиваясь, она бросала на отца томный взгляд, каким, по ее мнению, только и можно было сразить сердце бесшабашного Тома:

      – Па, подыграй!

      Он тотчас включался и начинал орать:

      – Бэкки, и не проси! Тетя Полли мне одному доверила покрасить этот забор. Уж кто только меня не уламывал… Почти целое яблоко предлагали, но тетя…

      Пытаясь перекричать его, Муська трясла стиснутыми кулачками:

      – Папа! Бэкки забор не красила!

      – Нет? – Никита удивленно таращил глаза и разводил руками. – И даже не просила? Вот зануда…

      – Никакая она не зануда, что ты зря… В пещеру же она пошла!

      – Ну, это из других соображений…

      – Папа!

      Он подмигивал:

      – Вот ты бы не отказалась помалевать на заборе, точно?

      – Ну, я!

      – Вот-вот… А Бэкки – она зануда.

      – Пап, да ее там даже не было, если хочешь знать! Она еще не появилась.

      – На свет? Неужели? – Никита делал озабоченное лицо. – А мне почему-то казалось, что она прохаживалась в стороне, вот так задрав нос…

      И он принимался вышагивать по комнате, откровенно виляя бедрами и игриво вскидывая голову. Муська хохотала и цеплялась за него:

      – Да все ты помнишь! Ты притворяешься, как всегда. Притворюшкин… Лучше расскажи мне, как по правде было. Про театр…

      Они усаживались рядышком на визгливом диване, и Никита, понизив голос, будто собирался поведать дочери страшную-престрашную историю, рассказывал о Потешном чулане, или о четырех масках италийской комедии ателлана, или о шекспировском «Глобусе», или о Стрепетовой, о Ермоловой, Савиной…

      – Ты столько знаешь, – восхищенно вздыхала Муська и с наслаждением облизывалась, будто напиталась его историями досыта.