Принесенные вещи. Рассказы. Денис Морохин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ покусывал, впрыскивая яд, превращавший нижнюю половину груди в какую—то губку с отравой, то становился тяжелым и раскаленным, как струя пара, то вдруг набирал такую массу, что я едва не падала. А иногда он вдруг становился невыносимо горячим, и чтобы унять огонь, я прикладывала лед или обнималась с ведром из колодца.

      Утром и в начале дня эта напасть, как правило, затихала, пряталась глубоко во мне, почти не выдавая себя. Но каждую секунду подпорченного бытия я знала, что отрава все там же, что она не исчезает, не расстается со мной, вгрызаясь так глубоко, что иногда казалось – вышла где—то с другой стороны, и даже начинает болезненно зарастать исцелительная рана. Но я всегда помнила, что гнойник на месте, что это черное, мохнатое, давящее живет себе и живет внутри – а кто это, я так и не научилась знать, хотя жили вместе годами. Оно подавало очень разные сигналы о себе, оно всегда реагировало на мои чувства и мои поступки разрывающей болью в солнечном сплетении, как будто туда и правда набилось корявых саднящих обломков раздавленного дома. От нее хотелось выть, кататься по полу, и я кусала руки, чтобы заглушить это жжение, это терзание внутри. Но боль от укусов проходила, а искореженная изнутри плоть и не думала заживать.

      Ночью все было невыносимо, силы оставались лишь на то, чтобы укрыться с головой, прижать пальцы к уязвленному месту, сжать зубы, губы, глаза, прижать подбородок к груди, сдавить подмышки и поджать колени, свернуть и защитить все подвижные места, защитить все, что можно, оставляя как можно меньше обнаженной кожи обжигающим и ранящим звукам, запахам, пылинкам в воздухе – но всему мешали проклятые поезда. От грохота, оттого, что каждое их колесо катилось через мою воспаленную плоть, становилось еще невыносимее, но во сто крат сильнее ранил их четкий, никогда не нарушаемый график с предначертанностью этих набегов и предсказуемостью боли с одиннадцати до двенадцати и с двух до шести. Может быть, выучив алгоритм их движения, я уже самим ожиданием неотвратимых ночных мучений запускала конвульсии этого кусочка мертвой плоти – будто бы в сборочном цехе, где меня готовили к появлению на свет, не нашлось полного комплекта жизни, и вот этот комочек мне вставили под ребра от трупа, подвернувшегося под длань наладчика эмбрионов, обещая заменить со временем, да так и забыли.

      И теперь он взял надо мной такую власть, что уже не он торчал во мне, а наоборот – это я врастала в эту мертвую черную дыру все больше и больше, как страдает дерево, врастающее в скалу или в бетонный столб, умирая от боли, но не умея отрастить ноги, чтобы отшагнуть в сторону. Жить без него значило бы улыбаться небу, радоваться птичьему пению, чувствовать всю себя до самых основ, совершать все то, что привычно другим, и что не позволял мне этот комок едкой хищной пены, эта жалящая игла. Она руководила мной, командовала мной, извержением яда отзываясь на любые движения души – на блеск СКАЧАТЬ