Солнце мертвых (сборник). Иван Шмелев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ сосали-грызли золотые тычинки. Я выбирал их, спящих – они задремывали к полудню. Вот одичавший персик, с каменной мелочью, черешня, в усохших косточках, оклеванная дроздами. Айва бесплодная, в паутинных коконах, заросли розы и ажины.

      Грецкий орех, красавец… Он входит в силу. Впервые зачавший, он подарил нам в прошлом году три орешка – поровну всем… Спасибо за ласку, милый. Нас теперь только двое… а ты сегодня щедрее, принес семнадцать. Я сяду под твоей тенью, стану думать…

      Жив ли ты, молодой красавец? Так же ли ты стоишь в пустом винограднике, радуешь по весне зеленью сочных листьев, прозрачной тенью? Нет и тебя на свете? Убили, как все живое…

      Хорошо сидеть в утренней тишине Виноградной балки, ото всего закрыться. Только – лозы… рядками тянутся вверх, по балке, на волю, где старые миндальные деревья, – прыгают там голубые сойки. Какое покойное корыто! Откосы, один – тенистый, солнцем еще не взятый; другой – золотой, горячий. На нем груши-молодки в бусах.

      Взглянешь назад – синее окно, море! Круто падает балка, и в темном ее прорыве – синяя чаша моря: пей глазами!

      Хорошо так сидеть, не думать…

      Пустынным криком кричит павлин:

      – Э-оу-а-аааа…

      Нельзя не думать: настежь раскрыты двери, кричит пустыня. Утробным ревом ревет корова, винтовка стучит в горах – кого-то ищет. Над головой детский голосок тянет:

      – Хле-а-ба-аааа… са-мый-са-ааа в пуговичку-ууу… са-а-мый-са-аааа….

      Гремит самоварная труба. Это пониже нашего домика, соседи.

      – Ах, Воводичка… какой ты… Я же тебе сказала…

      Голос усталый, слабый. Это старая барыня, попавшая вместе с другими в петлю. При ней чужие, «нянькины дети»: Ляля и Вова. Живут на тычке – бьются.

      – Са-а-мый-с-а-аааа…

      – Я же тебе сказала… Сейчас лепестков заварим, розовый чай пить будем…

      – Хочу са-а-ла-аааа…

      – Ну что ты из меня душу тянешь!.. Ля-ля, да уведи ты его от меня, с глаз моих!..

      Я слышу дробное топотанье и задохшийся, тонкий голосок Ляли:

      – А-а… сала тебе?! Сала? Я тебе такого сала!.. Ухи тебе насалить?

      – Ля-ля, оставь его… И потом, нельзя говорить… ухи! У-ши! И как ты выражаешься: насалить! На что это похоже! А я-то еще хотела с тобой по-французски заниматься…

      По-французски! У смерти… – и по-французски. Нет, права она, старая, милая барыня: надо и по-французски, и географию, и каждый день умываться, чистить дверные ручки и выбивать коврик. Уцепиться и не даваться. Ну, какие самые большие реки? Нил, Амазонка… Еще текут где-то? А города?.. Лондон, Нью-Йорк, Париж… А теперь в Париже…

      Странно… когда я сижу так, ранним утром, в балке и слышу, как гремит самоварная труба, я вспоминаю о Париже, в котором никогда не был. В этой балке, и – о Париже! Это на каком-то другом свете… И есть ли этот Париж? Не исчез ли и он из жизни?..

      Вот почему я вспоминаю о Париже: моя соседка рассказывала, СКАЧАТЬ