Волга-матушка река. Книга 2. Раздумье. Федор Иванович Панфёров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ седьмой. И каждый был со своим характером. Иной, глядишь, хороший мужик, а щербинка: помешан, например, на озеленении города. Людям жить негде, водопровод ни к черту, а для него главное – озеленение. Другой, серьезный, вдумчивый, любил, чтобы ему возражали; а следующий за ним не терпел возражений… Предпоследний, Малинов, сгиб на банкетах: каждый вечер находил повод. Вот до Малинова был настоящий секретарь, подлинно народный радетель – Моргунов. Но ушел на фронт. А какой характер у этого, нового? Значит, опять познавай нрав секретаря и вырабатывай соответствующую тактику и стратегию». И, потоптавшись у стола, сверкая обворожительной улыбкой, какую всегда пускал в ход перед «вышестоящим», Опарин начал издалека:

      – Ах, Аким Петрович! Правильно на днях вы говорили: витаем в облаках, а на землю внимания не обращаем, – запустил он пробный шар, думая: «А ну-ка, что на это ответит секретарь?»

      «Прощупывает! Что же? Это хорошо», – подумал Аким Морев и заговорил:

      – Вы что, Алексей Маркович, на исповедь ко мне пришли или меня исповедовать?

      – Более-менее да, – растерявшись от неожиданного вопроса, промямлил Опарин.

      Аким Морев располагающе улыбнулся, вызывая на откровенность:

      – Давайте-ка напрямую. Выкладывайте, с чем пришли, – и, встав из-за стола, навис над маленьким Опариным: был намного выше его и крупней.

      Опарин внимательнее посмотрел в серые, с золотистыми крапинками глаза секретаря обкома, на его чуть скуластое лицо, на курчавые, густые волосы и позавидовал, что у того нет седин, а у него, предоблисполкома, уже засеребрились виски, несмотря на то, что был моложе Акима Морева лет на десять.

      «И до чего, черт, красивый!.. Что фигура, что лицо. Что ж, вдовец; нет у него семейных забот», – мелькнула мысль, и тут же Опарину вспомнилась его жена, Дашенька, женщина юркая, острая на язык, любившая за столом и особенно перед подругами свысока порассуждать на политические темы.

      – С чем пришел, Аким Петрович? Весь пришел. Весь, полностью, – все так же неопределенно ответил он.

      – Думы-то какие у вас?

      – Думы? Думы разные. По думам-то сразу перелетел бы в коммунизм.

      – Таких авиаторов у нас немало. Нам же с вами подобное не разрешено. Сказано: ходи по земле и не топчи ее попусту, а вместе с народом облагораживай. Так ведь, Алексей Маркович?

      – Неопровержимо, – согласился тот, однако опять начал издалека: – Облагораживай? Ее, землички-то, у нас вон сколько. Сарпинские степи, Черные земли… Ого! Миллионы гектаров! И никакими ножками мы ее не топчем, а так – лежит и лежит она, матушка.

      – Ну что вы! – возразил Аким Морев, еще пристальней наблюдая за Опариным. – А овцеводство?

      – Ерунда: пасем овечек так же, как и сотни, а пожалуй, и тысячи лет назад.

      – Эка куда хватанул!

      Аким Морев подметил: собеседник употребляет уменьшительные слова: «овечки», «водичка», «земличка».

      «Видимо, СКАЧАТЬ