У Никитских ворот. Литературно-художественный альманах №1(3) 2018 г.. Альманах

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ да запродать костромским купцам? Чай, и задаток хороший возьмёшь…” И задумал я, с пьяных глаз, подняться на колокольню и снять с неё колокол. Но не дошёл до колокола, потому что, пьяный, оступился на лестнице и покатился котом, пересчитывая боками ступени и головой стучась в стену. Потом остановился, но встать не смог, и думал, что издох. А долго ли так пролежал – не помню.

      Когда же очнулся, увидел себя на одре и рядом, окрест сосуды греховные. Храмина, в которой от сна убудился, чужая. Темно и просторно, в дальнем углу огонёк светит. И вкруг огня сидят люди. Встал я тогда и пошёл к ним в радости велией, что не издох. И подойдя, видел, что на столе светит огарок, и воск с него стекает на стол. И много стояло тут брашна и пития. Вкруг же стола точно сидели люди. Только народ был всё больше дикий – ефиопляне. И всё с хвостами – иные со свиными, иные с лошадиными, у иных же заместо хвоста свисало вервие. Един же от них имел хвост петуший и хвостом непрерывно помахивал. А един был не ефиоплянин, но с пёсьей головой. Тогда объял меня страх и трепет, и ужас объял меня. И не мог ни слова сказать, ни пошевелить рукой. Они же стали меня звать за свой стол брашенный, и, сам не понимая, как, очутился я за столом.

      Брашно и питие исчезли, а весь стол оказался засыпан свитками. И преждереченный с петушьим хвостом сказал мне голосом рыкающим:

      – А глаголи нам, черноризче, знаешь ли, что в сих свитках написано?

      Но как я не мог сказать ничего, то молчал. Про себя же думал: “Откуда мне знать, что в свитках написано?”

      Противник же мой, точно слыша меня, отвечал мне:

      – А если неоткуда тебе знать, можешь узнать сейчас. Или вот я возьму любой и прочитаю тебе.

      Взял он един от свитков, развернул и стал читать вслух:

      – Курица Феодор без правил и в нечистоте пребывает. Душу и тело содержит нечистыми.

      Прочитав же, бросил на пол. Взяв другой, стал снова читать:

      – Правило иноческое презрел и обычай иноческий не исполнял.

      Бросил и этот, взял третий:

      – Великую четыредесятницу не соблюдает и против святых дней упивается вином и блудной страсти своей отдаётся.

      И этот бросил на пол и потянулся за следующим.

      И всякий раз, когда бросал он свиток, вся компания застольная поднимала вой и ржание, иные же хрюкали, иные икали. И хвосты свои поднимали выспрь. Понял я, что все эти свитки суть грехи мои и что настал час пролиться на меня фиалу Божия гнева.

      Вдруг исчезли все свитки, и распространился дух зловонный. А следом возникло на столе ведро на шестнадцать ковшей. И тот, что с петушьим хвостом, сказал:

      – А ну, глаголи нам, черноризче, выпьешь ли ведро сие пива крепкого? Коли выпьешь – ступай до времени. Не выпьешь – душу твою возьмём.

      И снова захрюкали, затявкали, заржали да заикали мои сотоварищи новые. Поднялся я, зачерпнул ковшом и стал пить. Но не мёд, не брагу и не пиво я пил. Кислое с горечью вино, пенное, сугубо хмельное, СКАЧАТЬ