Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том I. Сергей Скорик

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с недоступного «оригинала». Мы получили на «мониторе» четыре отпечатка, четыре наши «версии» по поводу того, что находится в «компьютере».

      Тут может возникнуть вопрос: а стоит ли вообще говорить об «оригинале» и вести речь о скрытом «компьютере», если мы изначально обретаем себя уже в некоторой «копии»? Не является ли вообще «оригинал» темой для спекуляций? Не уводит ли нас эта тема в область чистых конвенций? Кант предложил назвать злополучный «оригинал» вещью-в-себе и прекратить выяснять, что такое вещь-в-себе, нагромождая какие-то фантастические описания. Он предложил заняться «копией» или «монитором», чтобы понять, как он устроен, как нам показан этот мир на экране и каков сам процесс нашего взаимодействия с «монитором» – процесс нашего познания (декартовское cogito). Кант предложил относиться к «первой копии», как к «оригиналу». Психоанализ, собственно, так и поступает, заявляя, что где-то есть некое всеобщее бессознательное, и есть осознанный нами фрагмент, как-то выстроенный в нашем представлении. В чем-то соглашаясь с Кантом и Фрейдом, мы, тем не менее, не хотим так просто отказываться от «фонового» присутствия «оригинала» в нашей картине бытия-в-мире.

      Почему же нам столь важно признать самостоятельное существование «оригинала», хоть и совершенно недоступного, неуловимого, не познаваемого, сокрытого-в-себе? Дело в том, что если все, что мы видим – горы, звезды, падающие вниз камни, растущие ввысь колосья – есть «оригинал», а не «первая копия», то, как следствие этого, «бабочек» вообще не существует – все мы уже окончательно «готовы». Нельзя сказать, что человек может во что-то «вылупиться» – что он открытый вид, – если то, что мы видим или то, что видит, например, собака есть «оригинал». Если боль в ноге от ушиба есть не «копия», а «оригинал», а наше отношение к этому событию есть «первая копия», то «бабочек» вообще быть не может. Само размышление о человеке как открытом виде, представление об эволюции становится бессмысленным.

      Потому философы и сражались за определение «оригинала» и «копии», чтобы дать нам шанс становиться лучше, чем мы есть. Складка, открытая Гуссерлем, дает человеку шанс на свободу. Если мы понимаем Природу и ее законы, как «оригинал», это тупик. Такой «оригинал» нас «закрывает», мы неизбежно зависим от него, мы не можем от него уйти. Если же это «первая копия», мы можем из нее «сбежать», что значит: перевести все во «вторую копию» (наподобие того, как оно было изначально переведено в «первую»). «Вторая копия» означает, в свою очередь, отделение от Большого Круга в смысле целостности. Таковая целостность возможна, если все наши четыре позиции будут освещенными – если мы сами станем источником света, а не пассивным отражателем внешнего света.

      Тот факт, что у нас помимо «первой копии» есть еще нечто, позволяет поднимать вопрос об этом «нечто». Все природное вообще не вопрошает, в какой «копии» оно находится. Оно просто принимает то, что есть, как некоторый факт. У Природы нет альтернативы, которую СКАЧАТЬ