АПОКАЛИПТО ГЭ. Вольдемар Собакин

Чтение книги онлайн.

      Я так и не смог уговорить грибадира остаться дома, скорее он уверил меня в ничтожности неудобств, вызванных его присутствием на моей работе.

      «-В конце концов, представлю его как приехавшего родственника, – подумал я, – а если надоест – отправлю слоняться в ближайший торговый центр, благо он находится через дорогу».

      Ровно в 10:10 я вошёл в кабинет к руководителю и положил перед ним затребованную им вчера в грубой форме папку. Слово «положил» не полно отражает содержание произведённого действия, при этом глагол «бросил» несколько избыточен в данном контексте. В общем, папка, опустившись на гладь стола, издала вызывающе громкий звук, неподобающий субординационной коммуникации. Генеральный директор поднял глаза и посмотрел на меня безмолвным взглядом, уничижающим своим презрением и никчёмностью увиденного.

      Этого жирного засранца не любил никто, даже птицы гадили на его чёрный майбах с праведным постоянством. На вид ему было лет пятьдесят, на вес – центнера полтора с гаком. Обладая внушительным пузом и ростом ниже среднего, Сулим Засульский, преимущественно за счёт холёной внешности и брэндофилии, выглядел скорее итальянским мафиози, чем представителем российского Кавказа. Мордатый лицом и лысеющий волосами, закрашенными смолью и забриолинеными назад, владелец одной из крупнейшей отечественной «купи-продай» конторы был известен в определённых кругах своей деловой нечистоплотностью и хамским стилем общения. Однако, иметь с ним дело желали многие, ибо «делать бизнес», несомненно, было его даром, а его связи позволяли избежать ненужных проблем. При этом, зачастую босс имел партнёров в неудобных для них позах, тем не менее, оставляя им возможность получать от сношений финансовую выгоду. И как говорил незабвенный дядя Гена, вдохновлённый Марксом – «За 20% прибыли барыга встанет раком, за 50% он снимет штаны, за 100% раздвинет булки, а за 300% можешь водить его в сауну и называть женским именем!» Что, собственно, в переносном смысле, наш босс и делал. Об угрызениях совести или иных моральных терзаниях, судя по его всегда довольному и уверенному выражению лица, он имел представления не больше, чем поклонник Пелевина о жизненной трагедии кумира. Тем не менее, сидящий передо мной человек-дерьмо по сути, по факту принимался обществом «на ура», пользуясь то ли каким-то СКАЧАТЬ