Время пить Херши. Сборник рассказов. Александр Владимирович Токарев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мысли не охватило его ужасом, а только горестью свело, да так, что горше некуда. «Плохо вот так-то, неприбранным уйти. Ждет ведь Настасья. Обидно…».

      Николай Васильевич пополз. Оттаявший мох пружинил, и руки зарывались в него, как в губку, насыщенную студеной водой. На тропе в болотистых низинах встречались участки льда, и тогда Рогожин скользил, цепляясь ногтями за выталины, а след от него тянулся, как от раненого зверя. И при виде пролитой крови насторожился лес, захрипел где-то от душного, далеко разнесенного ветром ее запаха вышедший на тропу старый лось, порскнул в кусты заяц-беляк. А на краю приозерной болотины щерился желтозубо волк, словно улыбался. Пупырчатые ноздри тянули запах человечьей беды. Но он был сыт и осторожен. Волк зевнул с тоненьким всхлипом и улегся вылизываться.

      Перед глазами Рогожина качались сохлые лишайники на буграх, прошлогодние пали, вновь без конца и края тянулись моховые болота. Исступленный, муторный путь его прерывался все более частыми остановками, когда сил оставалось лишь на то, чтобы вжать в мох ладони и наполнить их бурой водой. Пить хотелось постоянно. И с подступающей дурнотой не отличал он уже явь от забытья, утро от вечера.

      «Стоят… Опять они?!. Спокойней, Коля, спокойней – вывороток отростья вскинул. Чертовщина какая-то! Вот стук, опять… Да никак глухарь запел?!. Нет, не может он сейчас петь… Не рви душу, прочь!.. Настя, Настасьюшка!..». Рогожин пополз, выхаркивая тягучую слюну с кровью.

      Звезды тускнели. И, словно впитывая их, бледно набухала заря. Заседели инеем моховые болота, и в их знобком дыхании зарождался еще один весенний утренник-заморозок.

      Старый глухарь нетерпеливо переступил на суку мохнатыми лапами. Он ждал соперника, но ток молчал. Глухарь щелкнул неуверенно раз, другой и тут же поперхнулся. Подавшись к стволу сосны, он по куриному наклонил голову набок и стал всматриваться в чернеющий у дерева бугорок. Птичий глаз уловил легкое его движение. Но время шло, а бугорок больше не шевелился. Совсем неопасно, не нарушая лесной тишины, вдавился он в мох. И глухарь, перестав обращать на него внимание, развернул хвост-веер. «Чок-чок…».

      Горловой клекот, учащаясь, вылился, наконец, в ликующий вскрик-скрежет. Звоном ответили инистые кроны сосен, и эхо, раскатившись по борам, угасло в хмуром поутру осиннике…

      Защита от ненависти

      – Все, реанимацию можно прекратить, бесполезно, – профессор Сизарев отвернулся от экрана монитора. – Это уже полумиллионный труп за какой-то месяц! Бред!

      Аппаратуру отключили. Человек лежал в спокойной позе. В сознание он не приходил с момента приступа, и на его лице, покрытом багровыми пятнами, застыло несовместимое со смертью умиротворение. «Так, наверное, в старину варнаки-душегубы отходили после отпущения грехов, – думалось Сизареву. – Нет, этот даже и пикнуть не успел. Шел по улице – хлоп! И мешком на асфальт. Потом, как во всех подобных случаях, – багровые пятна по всему телу и смерть! Смерть, хоть это и парадоксально звучит, гуманная, как если бы кто-то задался целью умерщвлять людей, не СКАЧАТЬ