Интеллектуальная история России: курс лекций. Сергей Реснянский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ девятдесят шестаго»[147]. Этот интересный факт требует дополнительного исследования, пока же мы можем сказать, что он свидетельствует о первоначальном неприятии украинскими писателями даты, названной польским историком.

      Выводы Рыбакова были подхвачены рядом ученых, и на них до сих пор строятся некоторые учебники[148], хотя прямые археологические факты говорят против них. Если уже в XVIII в. некоторые отечественные историки говорили, что сочинения польских хронистов и Гизеля не являются историческими источниками, а в XIX в. на них уже вовсе перестают ссылаться, то в последней четверти XX столетия мы наблюдаем иное. Ряд ученых, не найдя иной поддержки в письменных и археологических источниках, стали опираться на сомнительные сообщения о Кие и его родне в польско-украинской историографии XV–XVII вв.[149]

      Следующая историческая конструкция «Синопсиса» тесно связана с предыдущим, так как рисует альтернативу «наследия» легендарного Кия. Именно альтернативу, потому что древнерусские летописи ничего не говорят о наследниках братьев и сестры. Но идея генетически связать их с другими известными летописи героями, чьи имена связаны с Киевом, витала в головах как позднесредневековых польских и украинских книжников, так и у некоторых представителей отечественной историографии нового и новейшего времен. Автор «Синопсиса» назвал наследниками Кия киевских князей Аскольда и Дира, убитых Олегом. Гизель заимствовал эту историю у Стрыйковского, на которого он и ссылается[150]. Впервые же о родственных связях Аскольда и Дира с легендарным Кием упомянул Ян Длугош.

      Как и в некоторых других сомнительных местах, Гизель указал, что имеются разные мнения по этому вопросу. Летописцам родственная связь данных героев была не известна, «неведоми бяху писанием», «токмо Стрийковский род их сице изъявляет: Яко по смерти тех трех братий Князей Росских, сыны и наследники их по них долгие веки, всяк на своем уделе, господствоваша. Даже потом на их места Осколд и Дир Князи от ихже народа наступиша…», – написал Гизель[151].

      Известие популярного в XVIII–XIX вв. «Синопсиса» поддержали в первую очередь те историки, которые пытались доказать развитие древнерусской государственности с доваряжского периода. Уже в начале XX столетия сведения Длугоша – Гизеля использовал М.С. Грушевский, пытавшийся через династию Кия обосновать раннее появление независимого украинского этноса[152]. В Аскольде и Дире увидел потомков Кия и Б.А. Рыбаков, нарисовав, тем самым, гипотетическую картину возникновения с середины I тыс. н. э. государственного образования в Приднепровье[153]. Обновленный Рыбаковым польско-украинский исторический конструкт в настоящее время принимается авторами учебников по истории Украины, и именно с тем идеологическим подтекстом, который придавали ей Длугош, его компиляторы и Грушевский. Российские учебники истории также несут на себе эту сюжетную печать. Как иначе интерпретировать слова СКАЧАТЬ