Chikatilo forever!. Виктор Золотухин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ принес домой поджиг. А развитием умственным отпрыск в родителей пошел. Жена такая же. Взяла она этот поджиг и навела Мундштуку в лоб, не догадываясь о последствиях своих действий. Но что-то ее остановило. Тогда она прицелилась ему между ног и выстрелила. Мундштука после этого в больницу отвезли. Долго врачи мучались, но ничего исправить уже было нельзя – ампутировали ему одно яйцо. После этого его иногда за глаза зовут однояйцевым коммунистом.

      – А почему коммунистом?

      – Он член партии. Причем по убеждению.

      – Как-то это с джазом не состыковывается, – засомневалась Татьяна.

      – Так это трагедия его жизни. Хотя он выкручивается – говорит, что основателем джаза является Утесов.

      Таня засмеялась. Я был благодарен ее смеху. Между нами сразу возникла непринужденность в общении.

      – Так он после этого творить начал, – разошелся я. – Стихи пишет. Видимо либидо ему мешало раскрыться как творческой личности.

      – И что за стихи?

      – Бред всякий, типа «я присягаю с сыном на верность Октябрю».

      – Это с тем, который ему мужскую гордость отстрелил? – смеялась Таня.

      – Отстрелил не он, а жена его. Так вот он всю свою любовь на сына перенес да на родную партию.

      Из троллейбуса мы вышли уже как хорошие знакомые.

      – А тебе сколько лет? – спросила Татьяна.

      – Восемнадцать, – соврал я. – А тебе, хоть и неприлично у девушки спрашивать?

      – Мне двадцать два.

      – Я думал тебе от силы двадцать, – сподобился я на банальность.

      Татьяна пропустила ее мимо ушей.

      – Тебе точно есть восемнадцать?

      – Конечно, в августе исполнилось, – как можно беспечнее пролепетал я. – А почему это так важно?

      Моя новая знакомая, казалось, вздохнула с облегчением.

      – Видишь ли, я здесь «на химии»…

      – На какой химии? – улыбался я, думая, что этот разговор – продолжение шутки с Мундштуком.

      – Я сидела в тюрьме и отпущена на поселение до конца срока. Это и есть «химия», – совершенно серьезно сказала Таня.

      – Так ты не местная?

      – Нет, я родом из Кенисберга.

      – Из Калининграда что ли?

      – Из него самого.

      До меня постепенно стал доходить смысл ее слов. Но умом понять ситуацию я пока не мог.

      Зечки в моем понимании были матерыми бабами с хриплым голосом и огромными сиськами. Сидели они широко расставив ноги покрытые венозными узлами. В одной руке стакан, в другой «Портвейн», в зубах «Беломорканал», сквозь зубы доносятся непристойности. В Татьяне ничего подобного и близко не было. Более того, моя новая знакомая была привлекательна особой красотой, обаятельна, тактична и, что очень немаловажно и уникально в наших краях, музыкально образована.

      – Ты что, пионера топором зарубила? Статья-то какая?

      – Двести СКАЧАТЬ