Лепестки на ветру. Вирджиния Эндрюс

Чтение книги онлайн.

      Вечером все мы, включая Хенни, совершенно очарованные, сидели в третьем ряду партера. Танцоры на сцене были не просто хороши – они были великолепны! Особенно красивый молодой человек по имени Джулиан Марке, исполнявший главную роль. Как во сне, в антракте я пошла с Полом за кулисы познакомиться с танцорами!

      Он подвел нас к стоящей рука об руку супружеской паре.

      – Мадам, Жорж, – обратился он к крошечной женщине, лоснящейся, как тюлень, и мужчине ненамного ее выше. – Позвольте вам представить мою воспитанницу Кэтрин Долл, о которой я вам рассказывал. Это ее брат Кристофер, а младшая красавица – Кэрри. С Генриеттой Бич вы уже знакомы.

      – Да, конечно, – сказала дама.

      Она выглядела как балерина, говорила как балерина и причесывалась как балерина: к гладко зачесанным назад черным волосам прикалывала огромный шиньон. На ней было развевающееся черное шифоновое платье поверх черного трико, а поверх платья – болеро из леопардовых шкур. Ее муж Жорж был спокойный мускулистый мужчина с бледным лицом, неестественно черными волосами и неестественно яркими губами цвета запекшейся крови. Впрочем, и она была под стать ему: ее рот был как алая рана, а глаза – как угольки от костра в бледном сдобном тесте лица. Две пары черных глаз ощупали меня и затем Криса.

      – Вы тоже танцуете? – спросили супруги моего брата.

      Интересно, они всегда говорят в один голос?

      – Нет, я не танцую, – ответил Крис, смутившись.

      – Ах, как жаль, – с сожалением вздохнула мадам. – Вы двое составили бы прекрасную пару на сцене. Народ валом валил бы посмотреть на ту красоту, которой обладаете вы и ваша сестра.

      Она перевела взгляд вниз, на маленькую Кэрри, испуганно прижавшуюся к моей руке, и, по-видимому, решила ее игнорировать.

      – Крис хочет стать врачом, – объяснил доктор Пол.

      – Ха! – насмешливо выдохнула она, словно Криса здесь не было или он внезапно лишился чувств и не мог слышать.

      И оба они обратили свои эбеновые глазки ко мне, сконцентрировавшись с такой силой, что мне стало неловко и я покраснела.

      – Вы учились тэнцевать?

      Она произносила «тэнцевать», словно там было «э».

      – Да, – тихо ответила я.

      – В каком возрасте начали?

      – Мне было четыре года.

      – А сейчас вам…

      – В апреле будет шестнадцать.

      – Хорошо. Очень, очень хорошо. – Она соединила ладони своих длинных костистых рук. – Одиннадцать лет профессиональной подготовки. В каком возрасте вы встали на пуанты?

      – В двенадцать лет.

      – Удивительно! – вскричала мадам. – Я никогда не ставлю девочек на пуанты раньше тринадцати, если только они не отличны. – Она с подозрением нахмурилась. – Вы отличны или вы посредственны?

      – Не знаю.

      – Вы хотите сказать, что вам никто не говорил?

      – Никто.

СКАЧАТЬ