Эффект красных глаз. Алексей Остудин

Чтение книги онлайн.

      Двигались по солнечному кругу:

      разрывные цепи, хоровод…

      Штандр-штандр, где моя подруга?

      Гуси-гуси, лапчатый народ!

      Помнишь в небесах разводы мела…

      Каждый на рассвете – новосёл!

      Целоваться в губы не хотела —

      просто не умела, вот и всё!

      Как же – заграбастал первый встречный!

      Обещал – всё будет хорошо?

      Помнишь, май просыпал нам на плечи

      сумерки, как мятный порошок?

      Покупали марочные вина,

      клеили конверты языком!

      Вечности замедленная мина

      тикала у мыса Меганом —

      мы, над ней ступая осторожно,

      в этой бездне видели с моста:

      Ференц Лист, срывая подорожник,

      зачитался музыкой с листа!

      Августовское «гитлер капут» —

      похотливые липы текут.

      Кто отыщется в свежей капусте:

      аистёнок, сопливый слизняк –

      тяпка рубит наперекосяк

      кочерыжку, запутавшись в хрусте.

      Остывает утюг сентября,

      на коротком шнуре серебра —

      вороха перегладил иллюзий.

      Там, где месяц цветёт, двоерог,

      изо рта выпуская парок

      расползаются тучи на пузе.

      Эту схему собрал идиот,

      втихаря, за диодом диод —

      зарядил и замкнул без опаски…

      Ты же, мама, меня не буди —

      осторожней за плугом иди

      гэдээровской детской коляски!

      Жареный петух уже не в теме —

      попадает в пятницу впросак…

      Собирай потерянное время

      и грибы в строительных лесах!

      Если первый снег – кора берёзы,

      прямо над горою Арарат

      августа просроченные звёзды

      сочные, как yandex-ы, горят.

      Тут, куда ни плюнешь – даль больная

      требует аренды за жильё…

      Широка страна моя родная,

      но инфаркт обширнее её!

      Море в берег торкалось всю ночь —

      не пустили и послали прочь,

      Только дым валил из саксофона

      будто джаз, как опий подожжён.

      Пролетела брошенным ножом

      обоюдоострая ворона.

      Я же погружался в тишину,

      будто шёл по шёлковому дну,

      до тех пор, пока раздался ветер.

      Через вату памяти трубя

      раковина слушала тебя —

      или поворачивался вертел.

      Не СКАЧАТЬ