Очень страшное кино. Алексей Афонин

Чтение книги онлайн.

      играть со страшным.

      стремительно пахнут листья.

      ты думаешь – дом, а к горлу подходит – вечность.

      ты думаешь, делаешь, – с дулом подходит вечность,

      цветёт стрелолистом

      в прудах твоих улиц.

      осокой блокадного злого болота

      наследия чёрных подъездов, которые помнят.

      ты думаешь – ты, а выходит с кварцевой точностью взгляда,

      приходит – безмолвное,

      приходит – безумное, и тонко, винтовочным маслом,

      затвором безгубого рта клацает среди цемента

      и залитых мглой подворотен.

      и скатерть, залитая мглой,

      хранит подстаканники древних известий.

      извёсточным крошевом вальса, который когда-то.

      хватает за руки, не зная, не видя.

      но помнишь.

      как было, и стало, и чёрное на рукаве.

      и липким, тошнотным восторгом смыкается день

      от страха весь круглый и гладкий, как мячик.

      ты здесь не живёшь и ты низачем,

      и только чумной незнакомый разбег карусели,

      сбежавшей из парка: ты картография

      прошедших.

      на тебе их пятна.

      весёлые трупные пятна жирафьи, окопные пятна.

      весёлые светлые злые леса, изрытые ярко

      сапёрной лопаткою солнца и нежными

      чайками.

      чай, чужие окна, чёрно-белая хроника:

      нескончаемый город.

      дождь стеливший

      в память из библиотек.

      а тебе здесь жить.

      играя со страшным,

      с чёрным.

      сколько имён у ветра?

      дофига, ни одного своего

      сколько имён у неба – да кто бы знал

      сколько имён у зайца бегущего словно поезд

      по степи в медовое завтра?

      сколько скажи мне закатное знамя

      испанской фиалки кумачовый лоскут.

      пламя цветёт и знает

      как будет просто.

      видишь ли нежность —

      дымка, таль, провода и стрижи,

      дальние города

      из-под снега.

      сколько имён у полдня —

      фантики, быль и плеск,

      золотые миры

      на сухонькой сигаретной ладони —

      нету мест

      в розовую звезду в вагоне.

      уходящее – приходи,

      как приходят косые диагонали

      от троллейбусов или радиосигнала

      в груди.

      сколько ж имён у ветра —

      столько же, сколько строк

      окон и писем в срок.

      ртутное серебро

      колеблется из-за ветра

      старая музыка с ветром и песком

      кидается в зал со сцены

      как уссурийский тигр

      громадная

      на дыбы взвивается

      ходит на задних лапах

      геральдическим зверем

      стелется, тигриную мощь

      под кожей СКАЧАТЬ