В поисках Аполлона. Юрий Сергеевич Аракчеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ считать нескольких плоских застекленных коробок, которые висели на стене в одной из комнат. В коробках были наколоты расправленные бабочки и жуки.

      Но эти небольшие коробки, конечно, были не всей коллекцией Максимова, а лишь незначительной, хотя и довольно эффектной ее частью. Этакая вывеска, эмблема, пригласительный билет.

      Сама коллекция располагалась в ящиках письменного стола…

      Нас встретили жена Игоря Нина и его брат, высокий, худой парень лет двадцати двух, которого все звали уменьшительным именем Стасик. Что касается Нины, то была она довольно полная, медлительная, спокойная. Я смотрел на нее с особой симпатией: ведь жены людей, увлекающихся чем-либо, – это особая статья. Попробуй-ка любить того, кто тебя, может быть, и любит, но думает без конца все же не о тебе, а, например, о путешествиях и фотографии или о коллекции бабочек, как Игорь Максимов! Тут нет другого выхода, как только полностью разделять любовь твоего мужа, а следовательно, знать предмет его любви и быть готовой либо сопровождать его в бесконечных поездках и экспедициях, либо терпеливо ждать и ни при каких обстоятельствах не оскорблять его святого пристрастия, не вступать в конфликт на этой почве, даже если иссякает терпение. Если же не хочешь принять правила игры, которая в данном случае и есть сама повседневная жизнь, то лучше расставаться сразу.

      О, Нина Максимова разбиралась в бабочках превосходно! Это я понял по ее репликам еще до того, как Игорь начал детально знакомить меня со своей коллекцией, когда мы, ввалившись в дом в столь позднее время, сели за стол в просторной лоджии, из которой сквозь щель в занавесках видно было звездное азиатское небо. В Средней Азии принято засиживаться допоздна – может быть, потому, что дневная жара наконец спадает и мысли, вялые и скорчившиеся от высокой температуры воздуха, оживают и вырываются на свободу. Но еще до того, как я стал свидетелем высокой эрудиции Нины в вопросах экологии, этологии и систематики чешуекрылых, пришлось изумиться другому. Ведь мы с Игорем жили в разных совершенно краях, в нескольких тысячах километров друг от друга, и климат, в котором мы жили, был разный, и окружение разное. Но у меня возникло такое ощущение, что я разговариваю с ближайшим родственником, с братом. По-моему, то же самое приблизительно испытывал и он. Одно только, пожалуй, нас разделяло: он бабочек ловил, а значит, лишал их жизни, губя тем самым в какой-то степени красоту природы, я же принципиально считал, что ловить их нельзя, я их фотографировал, не губя, и гордился тем, что, запечатленные мной на пленке, они еще некоторое время продолжают наслаждаться жизнью. Вот только это и вызывало некоторую натянутость в моем отношении к нему, и он это чувствовал, в остальном же наши мнения по самым разным вопросам удивительно совпадали. Нечасто удавалось мне встретить таких единомышленников даже среди своих близких знакомых!

      Даже в том, что коллекция Максимова располагалась в ящиках старенького письменного стола, было нечто, сближающее нас. Этакое, если можно так выразиться, «кулибинство», общая почему-то СКАЧАТЬ