Хирург. Тесс Герритсен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ перманент, обесцвечивание и тому подобное. Но поскольку мы, скорее всего, имеем дело с мужчиной, и к тому же я не обнаружила следов химического воздействия, то можно сделать вывод, что эта аномалия вызвана не внешними факторами, а генетическими отклонениями.

      – Например?

      – Ну, скажем, синдромом Незертона. Это аутосомно-рецессивное состояние, влияющее на выработку кератина. Кератин – жесткий волокнистый белок, присутствующий в волосах и ногтях. Кроме того, это внешний слой нашей кожи.

      – Значит, если существует генетический сбой и кератин не вырабатывается, происходит ослабление волос?

      Эрин кивнула:

      – Но это затрагивает не только волосы. У людей, страдающих синдромом Незертона, могут быть и кожные заболевания. Сыпь, шелушение кожи.

      – Можно сказать, что у нашего неизвестного перхоть? – спросила Риццоли.

      – Возможны и более очевидные признаки. У некоторых пациентов наблюдается такая тяжелая форма заболевания, как ихтиоз. Кожа становится настолько сухой, что начинает напоминать шкуру аллигатора.

      Риццоли рассмеялась:

      – Выходит, мы ищем человека-рептилию! Это значительно сужает круг поисков.

      – Совсем не обязательно. Сейчас лето.

      – И что?

      – Жара и влажность улучшают состояние сухой кожи. В это время года он может выглядеть совершенно нормально.

      Риццоли и Мур переглянулись, одновременно подумав об одном и том же.

      «Обе жертвы были убиты летом».

      – Пока стоит жара, – продолжала Эрин, – он, скорее всего, не выделяется среди окружающих.

      – Но сейчас только июль, – заметила Риццоли.

      Мур кивнул:

      – Сезон охоты только начинается.

      Неизвестный наконец обрел имя. Медсестры из отделения реанимации нашли его именную бирку, прикрепленную к связке ключей от дома. Звали его Герман Гвадовски, и было ему шестьдесят девять лет.

      Кэтрин стояла в боксе, куда был помещен ее пациент, и методично изучала показания приборов, расставленных вокруг койки. Осциллограф показывал нормальный сердечный ритм. Артериальное давление составляло 110 на 70, а линия венозного давления плавно поднималась и опускалась, словно морская волна. Электроника свидетельствовала, что господин Гвадовски прооперирован успешно.

      Но он не просыпается, подумала Кэтрин, посветив ручкой-фонариком сначала в левый зрачок, потом в правый. Почти восемь часов прошло после операции, а пациент по-прежнему был в глубокой коме.

      Кэтрин выпрямилась и посмотрела на его грудную клетку, которая ритмично вздымалась, послушно следуя циклу работающего аппарата искусственной вентиляции легких. Да, она не дала ему умереть от полной кровопотери. Но что она спасла на самом деле? Тело, в котором билось сердце, но не функционировал мозг?

      Кто-то постучал в стекло. Сквозь стеклянную перегородку бокса она увидела своего партнера, доктора Питера Фалко, СКАЧАТЬ