– Пока спрячь, Лева. Обмывочка не проблема.
– Ого! Не проблема! Да я ее едва у старшины второго батальона выцыганил. Самая проблема! Вон лейтенант весь вечер на нее поглядывает.
– Глупости вы городите, Гутман, – серьезно заметил Маркин.
– Вот лейтенанту и отдай, – спокойно сказал комбат. – А мне лучше портянки сухие поищи.
– Ай-яй! Портянки – такое дело!
Он вытащил из-под соломы туго набитый вещевой мешок и ловко развязал его:
– Вот сухонькие.
– Спасибо.
– И снимите шинель – пуговицу в петлицу вошью. А то уже третий день обещаете.
– Только чтоб одинаково было: на правой и на левой.
– Будет в аккурат. Не сомневайтесь.
Он не сомневался. Гутман был испытанный мастер на все возможные и невозможные дела – все у него получалось удивительно легко и просто. Комбат привычно расстегнул командирский ремень, скинул с плеч двойную портупею, кобуру с Т Т, снял свою комсоставскую, некогда шитую на заказ, но уже основательно потрепанную и побитую осколками шинель. Гутман широким портняжным жестом раскинул ее на коленях.
– И кто придумал эти пуговицы в петлицы? Ни склад у, ни ладу.
– Тебя не спросили, Гутман, – буркнул Маркин. – Придумали, значит, так надо было.
– А по мне, так лучше кубари. Как прежде.
Комбат с наслаждением вытянул на соломе отекшие за день ноги и, рассеянно слушая разговор подчиненных, достал из брючного кармашка часы – плоские, с тоненькими стрелками и удивительно точным ходом. Он положил часы на край ящика, чтобы видеть их светящийся циферблат, и начал свертывать самокрутку.
Первая волнующая радость постепенно уходила, вытесняемая насущными заботами дня, он смотрел на часы и думал, что скоро надо будет звонить на полковой КП, докладывать обстановку. Как почти и всегда, эти минуты были до отвращения неприятны ему и портили настроение до и после доклада. Сколько уже времени, как полком стал командовать майор Гунько, а комбат-три Волошин все еще не мог привыкнуть к его начальническим манерам, которые нередко раздражали, а то и злили его.
– Из полка звонили?
Маркин оторвался от бумаг, вспоминая, моргнул – его лицо с густоватой щетиной на щеках при скупом свете карбидки выглядело почти черным.
– Звонили. Будет пополнение.
– Много?
– Неизвестно. В двадцать два ноль-ноль приказано выслать представителя от батальона.
Лейтенант озабоченно посмотрел на часы – малая стрелка приближалась к восьми. Комбат откинулся к стене землянки и затянулся самокруткой. Стена ничуть не прогрелась и даже сквозь меховой овчинный жилет чувствительно холодила спину.
– Про высоту шестьдесят пять не спрашивали?
– Нет, не спрашивали. А что, все копают?
СКАЧАТЬ