Жгугр. Будем жить!. Алекс Сигал

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Саша разнервничался. Его настойчивые руки щупали и сжимали выпуклости, губы целовали набухшие соски, а пальцы искали скрытые ложбины. Но все зря: сердце билось как перфоратор, член скукожился от страха, тело трясло. Он еще некоторое время потискал ее пассивную плоть, но без толку – оба устали от тщетных ласк. Саша обнял девушку и отключился, и только тогда пару настигла давно желанная гармония – они в унисон дышали в ритме сна.

      Наутро, протерев глаза, Саша обнаружил себя в одиночестве. Голова раскалывалась. Саша полез в шкаф за лекарствами. На айфоне он нашел смску: «Доброго утра! Спасибо за встречу. Не ищи меня – это бесполезно»

      О Пушкине, Александре Сергеевиче

      На улице стояли первые по-настоящему весенние погоды. Рискуя прилипнуть к полузасохшей краске, Саша вольготно расположился на ядовито-зеленой лавочке на площади Искусств, неторопливо наблюдая за безрассудно взбалмошным, перманентно романтичным Александром Сергеевичем в развевающемся плаще. Александр Сергеевич замахнулся рукой. Щас ка-а-ак выдаст по щщщам! Этой занесенной конечностью Александр Сергеевич до крайности напоминал Владимира Ильича: вероятно, скульптор увлекся, работая по шаблону. Из колодца памяти всплыло:

      Цыпленок пареный

      Пошел по улицам гулять.

      Его поймали,

      Арестовали,

      Велели паспорт показать.

      – Я не кадетский,

      Я не советский,

      Я не народный комиссар.

      Не агитировал,

      Не саботировал, —

      Я только зернышки клевал!

      А на бульваре

      Гуляют баре,

      Глядят на Пушкина в очки:

      – Скажи нам, Саша,

      Ты – гордость наша,

      Когда ж уйдут большевики?

      – А вы не мекайте,

      Не кукарекайте, —

      Пропел им Пушкин тут стишки, —

      Когда верблюд и рак

      Станцуют краковяк,

      Тогда уйдут большевики!

      Стишок этот древний Саша помнил сызмальства от деда Никодима, потомка древнего боярского рода Литвиновых, давно обосновавшегося в Москве. В свою очередь деду этот стишок рассказывал его отец, Сашин прадед, сидючи на сосновом крыльце собственноручно построенного сруба в Усть-Илимске. В 28-м году семью деда сослали на Ангару, откуда через семь лет им удалось перебраться в Новосибирск, называемый тогда сибирским Чикаго, с легкой руки наркома Луначарского. Антибольшевистские настроения и угрюмые причитания о национализированных доходных домах в столице не пошли прадеду впрок и в 37-м он ушел по этапу, с которого так и не вернулся. К тому времени как Сашин отец, Сергей, появился на свет в родильном отделении центральной клинической больницы СО РАН, семья уже жила в Академгородке в «трешке», полученной дедом за верную службу в ракетном конструкторском бюро. Бабка – еврейка, хоть и не признавалась, тоже из ссыльных, всю жизнь перебирала СКАЧАТЬ