Первый Апокриф. Артур Азатович Григорян

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ валун песчаника, прислонённый к стене, заменявший собой то ли скамью, то ли стол.

      Высота – где-то полтора роста взрослого человека. Хорошего мало. Но меня успокаивало то, что девочка, со слов отца, полежав пару дней, сама встала на ноги.

      Отодвинув тростниковую штору, мы с Товией прошли внутрь, в прохладный полумрак жилых ароматов и, сопровождаемые залпом нескольких пар распахнутых глаз, хозяев которых я не успел рассмотреть сослепу, прошли в ту часть дома, где на невысоком топчане лежала больная. У изголовья сидела женщина неопределённого возраста с отсутствующим выражением огромных глаз на изношенном лице.

      При одном взгляде на девочку я пожалел, что потерял целую ночь, прячась от дождя. Она лежала с мелово-бледным лицом на сероватых простынях. На узком лбу липкой изморосью выступила испарина. Полукружье выглядывающего из-под топчана тазика источало кислый рвотный запах. Левая рука девочки с голубоватыми дорожками вен, просвечивающими сквозь прозрачную кожу, беспомощно лежала поверх покрывала, а правую держала мать и механическими движениями гладила, качаясь маятником, посеревшими губами едва слышно шепча что-то.

      Я быстро скинул котомку и, попросив принести чистой воды, склонился над малышкой. Её состояние было куда тяжелей ожидаемого – я не был к этому готов. Полыхнул заполошный испуг, который я пинками загнал обратно в щель. Но что же с ней такое?

      – Разбудите девочку, – обратился я к матери.

      Но с тем же успехом я мог обращаться к топчану или прикроватному тазику. Не добившись от неё реакции, я ту же просьбу направил отцу. Товия, хоть и сам потемнел с лица при виде дочери, но сохранил способность слышать и понимать. Он потормошил девочку, окликнул её раз, другой и вроде как разбудил.

      К моему облегчению, девочка открыла глаза и попыталась посмотреть на нас, что далось ей нелегко: глаза у неё сильно косили, особенно левый, зрачок которого заплыл в наружный угол, да и веко едва дрогнуло, усугубив асимметрию. Очень неприятный признак. Наверное, именно в этот момент я и понял, что не смогу помочь. Неужели это всё? Нет, не надо сейчас о смерти – даже думать о ней не смей, не буди её холодный, тёмный призрак! Он парализует волю. Не стоит вызывать её дух прежде времени.

      Товия мягко успокоил дочь, чтобы она меня не боялась, и хотел отойти, но я его удержал. Я не был уверен, что девочка ответит на мои вопросы, и не поручился бы, что добьюсь ответов от матери – потому-то лучше было оставить отца в пределах досягаемости. Сполоснув руки в принесённом тазике и насухо вытерев, я обратился к девочке, попросив её рассказать, что с ней произошло. Мне пришлось повторить вопрос, прежде чем девочка стала отвечать тонким и слабым, заплетающимся голосом, легко утомляясь даже от столь малых усилий. Она повторила всё то, что я слышал уже от Товии. Поскольку девочка была слишком слаба, я решил не мучить её больше и начал СКАЧАТЬ