Рок семьи Романовых. «Мы не хотим и не можем бежать…». Хелен Раппапорт

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ усилия для того, чтобы завоевать поддержку или симпатию своего народа.

      При российском императорском дворе она вызывала к себе примерно те же чувства, которые испытывала теперь к ней ее родня за рубежом. Российская знать невзлюбила Александру едва ли не на следующий день после ее замужества в ноябре 1894 года. У нее совершенно не было изящества, навыков светского общения и элегантности, которыми в полной мере обладала ее «блестящая свекровь Дагмар Датская, [которая] все еще оставалась красивой и яркой», как писал посол США в Дании Морис Иган. Что еще важнее, Мария Федоровна умела держать себя так, как и подобает истинной императрице, и понимала значение придворной пышности и традиций, в то время как ее невестка упрямо отказывалась примириться с требованиями традиционного церемониала³. Александра же питала патологическое отвращение к ритуалам придворной жизни как таковым, то есть к тому, в чем Мария Федоровна находила такое удовольствие. Александра считала эти громоздкие и затянутые процедуры прямым покушением на их с Николаем частную семейную жизнь. Императорскую свиту она полагала чрезмерно большой. С самого начала ее жизни в России официальная, публичная часть ее существования доставляла ей мучения, и она всеми силами пыталась избегать ее⁴.

      Когда Александра держалась в стороне от санкт-петербургского придворного общества, а случалось это часто, доминирующую роль в нем – разумеется, после общительной и элегантной вдовствующей императрицы – играла великая княгиня Мария Павловна-старшая, жена, а позднее вдова великого князя Владимира Александровича. Именно ее высказывания о людях определяли, кто в высшем свете свой, а кто нет. И серьезная сдержанная царица с самого начала оказалась там определенно чужой; ее появления при дворе, во время которых она была замкнута и немногословна, тут же становились предметом насмешек. Она недотягивала до стандартов, принятых в искушенном, пышном и блистательном высшем свете, собиравшемся во Владимирском дворце Санкт-Петербурга. Очевидное несоответствие Александры тем требованиям, которые предъявляла ей верхушка российской аристократии, – чего никто из ее родственников-Романовых никогда не пытался ни понять, ни простить, – давало наиболее рьяным из ее критиков в императорской семье все большее и большее влияние. Сыграв наряду с Вильгельмом немалую роль в том, чтобы уговорить Александру выйти замуж за Николая, Мария Павловна-старшая рассчитывала стать приближенной советницей молодой царицы. Но этого не произошло, и великая княгиня Мария Павловна так и не простила Александру, когда стало очевидно, что та не особенно жалует ни ее общество, ни ее советы. И с тех пор она неизменно «давала полную волю своему раздражению, отпуская едкие замечания по поводу всего того, что ее племянница делает и чего не делает», – вспоминал граф Мосолов. – «И двор – ее двор – следовал примеру, который подавала она. Наиболее обидные выдумки о царице исходили именно из ближайшего окружения Марии Павловны»⁵.

      С СКАЧАТЬ