Бунт. Исторический роман. Книга II. Владимир Иванович Уланов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бабой стал!

      Слушал атаман такие речи своих казаков, и все в нем кипело. Неукротимая натура его искала выхода. Выпив водки, утерев рукой губы, атаман вдруг встал.

      В струге все примолкли, как завороженные, уставились на Разина. Он медленно подошел к борту лодки, затем останови – лся и печально произнес:

      – Вернул я княжну. Персидские купцы выкуп внесли.

      Кое-кто из ближних есаулов от удивления привстал с места. Кто-то хотел высказаться, но осекся и замолчал.

      Степан смахнул рукой набежавшую слезу, молча сел на край борта лодки, опустил голову.

      Вдруг он выпрямился и крикнул, обращаясь к музыкантам:

      – А ну, братцы, плясовую!

      Грянула плясовая, неистово загремели бубны, им вторили накры.

      – Эй, Еремка, черт, пляши! – крикнул атаман срывающимся голосом и, взяв ендову с вином, выпил до дна, не отрываясь.

      Есаулы молчали, избегая взглянуть в глаза атаману, не знали, как вести себя.

      А Еремка тем временем волчком крутился в пляске, выде – лывая замысловатые коленца. К нему присоединилось еще несколько есаулов.

      Иван Черноярец, подняв чарку, крикнул:

      – Братцы, пьем за атамана нашего, Степана Тимофеевича!

      Есаулы закричали вразнобой:

      – Любо!

      – За батьку!

      – За Степана Тимофеевича!

      Казаки выпили, заговорили веселее. Атаман по-прежнему молчал. Он чувствовал, что бразды правления опять в его руках. Все заискивающе заглядывают ему в глаза, готовы ис – полнить любое его желание, снова идти за ним в огонь и в воду. Разин печально улыбнулся, потом пристально поглядел на сво – их есаулов и сказал:

      – Что же вы, братцы, приуныли! – и, подняв свою чарку, крикнул: – Выпьем за княжну!

      Казаки выпили вино, атаман же, не допив свою чарку, с раз – маху бросил ее за борт.

      Обняв Ивана Черноярца и Фрола Минаева, Ефим запел:

      Ой, матушка, тошно

      Сударыня, грустно!

      А я с той тоски-печали

      Не могу ходити

      Сердечного, любезного,

      Не могу забыти…

      Пока Ефим пел, Разин сидел, устремив потускневший взгляд на реку.

      Веселья не получалось. Иван Черноярец дал знак гребцам, чтобы они плыли к казацкому стану.

      По прибытии в лагерь Разин уединился, пил несколько дней водку, никого к себе не подпускал, кроме Ефима и Еремки.

      Слышались с атаманова струга грустные песни, которые пел Ефим.

      Разин тосковал по княжне, клял себя за горячность, прокли – нал себя за то, что отдал персидским купцам красавицу.

      Казаки, проходившие мимо, слыша в песнях безысходную тоску, качали головами:

      – Эх, как сердешный убивается! Как душу надрывает!

      8

      Утро выдалось прозрачное, голубое. Небо и Волга на гори – зонте слились в одну светлую линию. Только СКАЧАТЬ