Жизнь взаймы, или У неба любимчиков нет. Эрих Мария Ремарк

Чтение книги онлайн.

      Они сидели в вестибюле за маленьким столиком у окна. Клерфэ как бы невзначай поглядывал по сторонам.

      – Это что, все больные?

      – Да нет. Есть и здоровые, посетители.

      – Ну конечно! Больные – это те, которые бледные.

      Хольман рассмеялся:

      – Они-то как раз здоровые. А бледные, потому что приехали недавно. Зато вот загорелые, как альпинисты – это как раз больные и есть, ведь они здесь давно.

      Официантка принесла заказ: стакан апельсинового сока Хольману и графинчик водки для Клерфэ.

      – Ты к нам надолго? – спросил Хольман.

      – Нет. На пару дней. Где посоветуешь остановиться?

      – Лучше всего в «Палас-отеле». Там и бар хороший.

      Клерфэ глянул на его стакан с соком.

      – А ты-то откуда знаешь?

      – Так мы туда ходим, когда отсюда срываемся.

      – Срываетесь?

      – Ну да, по ночам иной раз, когда хочется почувствовать себя здоровым. Разумеется, это запрещено, но даже если тебя застукают, все равно это куда лучше бесплодных дискуссий с Господом, выясняя, за что он наградил болезнью именно тебя. – Хольман извлек из нагрудного кармана небольшую стеклянную фляжку и плеснул из нее себе в стакан. – Джин, – пояснил он. – Тоже годится.

      – Вам что, и пить запрещено? – посочувствовал Клерфэ.

      – Не то чтобы совсем запрещено, но так проще. – Хольман припрятал фляжку обратно в карман. – Тут, наверху, малость впадаешь в ребячество.

      К подъезду подкатили сани. Клерфэ сразу узнал и лошадей, и возницу. Мужчина в черной папахе слез с облучка.

      – Не знаешь, кто это? – спросил Клерфэ.

      – Женщина?

      – Да нет, вон тот.

      – Русский. Его зовут Борис Волков.

      – Из белых?

      – Ну да. Однако он, в порядке исключения, не зовет себя великим князем и даже не беден. Его папаша исхитрился вовремя открыть счет в Лондоне и не вовремя оказаться в Москве, где его и расстреляли. Жена и сын сумели выбраться. Она, по слухам, зашила в корсет несколько изумрудов, каждый с орех величиной. В семнадцатом году еще носили корсеты.

      Клерфэ рассмеялся:

      – Да ты прямо детективное бюро. Откуда тебе все это известно?

      – Здесь очень скоро все про всех узнаешь, – с ноткой горечи проронил Хольман. – Еще недели две, лыжный сезон кончится, и на остаток года эта деревушка превратится в захолустную дыру, где все только и живут, что сплетнями.

      Мимо их столика протискивалась стайка низкорослых людей в черном. Они о чем-то оживленно и громко переговаривались по-испански.

      – Довольно интернациональное, СКАЧАТЬ