Оззи. Автобиография без цензуры. Оззи Осборн

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ футом, он поднимется на их уровень. Он был нашим билетом в светлое будущее.

      При Тони я всегда как-то робел, даже когда мы подружились. Он очень закрытый и сдержанный человек. Никогда не знаешь, что в голове у Тони Айомми. Другими словами, он полная противоположность мне: никто никогда не сомневается, что происходит в куче желе внутри моего толстого черепа.

      Гизер меня не смущал никогда, несмотря на то, что учился музыке и знал свое дело. Что до Билла, то он был козлом отпущения. Мы всё время над ним подшучивали. Например, он напивался и отключался, а мы оставляли его где-нибудь в парке на скамейке, накрывали газетой, и считали, что это самая смешная шутка в мире. Он был такой добряк, что, казалось, сам напрашивался.

      А я? Я по-прежнему был клоуном. Сумасшедшим. Болтуном, который что угодно сделает на слабо`. Другие всегда заставляли меня делать то, что не хотели делать сами – например, спрашивать дорогу у прохожих, когда мы куда-нибудь ехали, или искать новую площадку. Как-то раз в Борнмуте по дороге шел парень со свернутым ковром под мышкой. Все парни закричали: «Давай, Оззи, спроси его, спроси его». Я опустил стекло и сказал: «Эй! Мистер! Не подскажете нам, как проехать на М1?» А он оборачивается и говорит: «Нет. Отвали, урод». В другой раз в Лондоне я кричу парню: «Извини, вождь, не знаешь, как добраться до «Marquee»?» – а он говорит: «Вождь? Вождь? Я что, похож на гребаного индейца?»

      Забавно, черт побери, приятель. Мы так смеялись. То, что у нас всегда было чувство юмора – очень важно. Вот почему мы так хорошо ладили – по крайней мере, поначалу. Если у музыкантов нет чувства юмора, то вы кончите так же, как чертовы Эмерсон, Лейк и Палмер, – будете записывать альбомы на восьми дисках, чтобы каждый успел сыграть свое гребаное трехчасовое соло.

      И кто только слушает эту чушь?

      Если бы не родители Тони, мы вряд ли бы пережили 1968 год, не умерев с голоду. Мы были настолько нищие, что среди ночи воровали сырые овощи с огородов, лишь бы что-нибудь съесть. Как-то раз мы с Биллом нашли десять пенсов и чувствовали себя так, будто выиграли в гребаную лотерею. Мы не могли решить, что на них купить: четыре пакета чипсов или десять сигарет и коробок спичек.

      В итоге мы выбрали сигареты.

      Мама и папа Тони были нашим единственным спасением. Они давали нам бутерброды из своего магазина, баночки консервированной фасоли, иногда подбрасывали пачку сигарет «Player’s No. 6», даже подсовывали деньги на бензин из кассы. И не потому, что были богаты – у них был всего лишь угловой магазинчик в Астоне, а не какой-нибудь «Хэрродс» в Найтсбридже. Я обожал маму Тони – Сильвию, она была чудесной леди. Старик у Тони тоже был замечательный. Он был одним из тех парней, которые покупают старый драндулет и ковыряются с ним. Вот почему у нас всегда был фургончик для передвижения.

      Фургон был нам очень нужен, потому что мы никогда не отказывались от выступлений – ни разу, – даже когда нам платили всего несколько фунтов за двухчасовой концерт, которые еще надо поделить на четверых и учесть расходы. Нам годилось всё, что угодно. Даже Гизер тогда бросил работу. Группа «Earth» была нашим единственным шансом никогда не возвращаться на завод. И нам пришлось очень стараться – у нас просто не было выбора.

      Мы СКАЧАТЬ