– Вчера ты весь день не снимала солнечные очки, задернула шторы в комнате, читала при таком скудном освещении, а сегодня… Сколько времени показывают часы на экране телевизора?
Орна напрягла зрение, но свет был слишком ярким, и она не смогла разглядеть цифры.
– Скажи мне честно, доченька, ты что, стала хуже видеть?
Орна молчала, не зная, что ответить. Но ей почему-то стало намного легче.
– Знаешь, давай-ка допивай кофе и собирайся. Мы с тобой пойдем на прием к офтальмологу.
– Что? Куда?… Зачем?! – ужаснулась Орна.
– Без разговоров! – Отрезала мать и снова принялась готовить.
«Этого мне еще не хватало…»
Пронзительно запищал телефон. Орна нехотя подняла трубку.
– Орни! Ну, здравствуй, сестренка! Как твое ничего?! – раздался веселый голос с того конца провода.
– Никак… – честно ответила девушка. По голосу она узнала Черного из их дружного когда-то Легиона.
– Имею честь пригласить Вас сегодня ночью на пир.
– Н-нет! Нет… Сегодня ночью я не могу. Никак не могу. А-а-а… д-другие планы, понимаешь… – затороторила она в ответ.
– Да брось! Какие могут быть планы на ночь? – Искренне удивился парень. – Да и вообще, так долго не виделись… Ради тебя ведь все устраиваем… Все наши будут… – уже поникшим голосом закончил он.
Орна очень любила и ценила этого человека. Он, действительно, был ей как брат. Она не могла ему отказать, чувствуя, как он расстроился, услышав ее отказ. Да и ребят подводить не хотелось.
– Ладно, хорошо, – вздохнула она, – во сколько и куда подходить?
– Вот это другой разговор…
Орна выслушала координаты, зачем-то кивнула, и положила трубку.
Поход к офтальмологу тоже не поднял настроения.
– Понима-аете, – говорил он картавым и нудным голосом, – ваш зга-ачек неестественно га-асшиген.
Мать Орны нахмурилась и посмотрела в ее глаза:
– Что? Расширенный зрачок? – взволнованно повторила она.
– … а его фу-ункция заключа-ается в пговеде-ении света чегез гяд пгеломля-ающих сгед до светочувстви-ительных кле-еток сетча-атки… – продолжал доктор, расхаживая по кабинету и, невзирая на то, что его не слушают.
– Что? Что вы говорите, я не понимаю? Чья функция?
– Глазного я-аблока, конечно, что-о здесь непоня-атного, я не понима-аю?!
– Давайте ближе к делу. Огласите нам диагноз, пожалуйста.
– Но…
– Прошу вас, доктор, – поторопила его Виктория Валерьевна, держа дочь за холодную руку.
– Ничего опгеделенного, багышни, сказать вам, к сожалению, не могу.
Виктория Валерьевна изменилась в лице:
– Что-то серьезное?
Врач будто специально тянул время. Сложив руки за спиной, он внимательно, СКАЧАТЬ