Вверх и вниз. Хроника смены в альплагере. Алексей Николаевич Уманский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Могла бы загреметь не одна, – вместе со связкой, а отвечал бы он и никто другой.

      Мы спустились на снежный купол. Гребень и пустота уже не действовали на нервы. Пьянящая радость захватила и понесла вниз, как только мы побежали с вершины, ставя ноги в снег и туман. Похоже было, что все рехнулись. Безликий рассеянный свет не давал теней, и увеличение крутизны угадывалось только ногами по все возрастающей скорости, с какой они печатали след. «Что‑то уж слишком быстро», заподозрил я. Борис спохватился тоже. Мы сбавили темп. Мимо пронеслась связка, опять с Сашей, без тормозов. Кто‑то из них упал. Веревки перепутались. Три серые фигуры покатились по склону и лишь на границе видимости, наконец, задержались. На сей раз Дьяков ругался на чем свет стоит. Нам он сказал, что под склоном бергшрунд.

      Мы не делали остановок до самого ледника. Его поверхность еще не начала таять. Около восьми утра мы вернулись к палаткам. Усталость и отупение сказались уже в полной мере. Но на сегодня это был только первый подъем.

      Спустя два часа, перекусив и свернув лагерь, мы двинулись дальше по нашей морене и в ее верховье сошли на ледник. В этой части он был заснежен. В лицо зарядами хлестала крупа, но пелена облаков изредка разрывалась, и тогда проглядывал гребень Адырского отрога, через который предстояло перевалить. Он был очень красив – скальная, местами заснеженная стена с высокими башнями. Я не очень представлял, как мы туда залезем, но рассуждать было слишком тяжело. Киноаппарат мучил больше, чем когда‑либо раньше, и особенно – мысль, что я взял его с собой. Лишний килограмм веса.

      Ледник позволял подниматься вверх, не заботясь о скрытых трещинах, зато идти в лоб было очень тяжело. Аля несколько раз внезапно замирала на месте, выгадывая секундный отдых. Я замечал это, когда наталкивался головой на кастрюлю, притороченную к ее рюкзаку, и тихо ругался: «А, черт!»

      Время опять ускользнуло из сознания. В сгустившейся мгле я не сразу заметил, что ледник перешел в крутой контрфорс. Мы проваливались в снег по колено, ледоруб входил в него весь. Я смотрел в основном перед собой и видел только ступени, да пятки Алиных ботинок на уровне своего лица, но иногда заглядывал и в стороны, куда не обязательно было смотреть. Склоны падали очень круто, – шаг в сторону, самое большее – два, – и можно было начать полет без какой‑либо надежды задержаться.

      И все же задержать чужой срыв, бросившись с гребня в другую сторону, было нестрашно – не то, что на Местии, где кромки камней только и ждали случая перерезать капрон.

      Вероятно, мы шли часа два или три. Ноги устали. Вдох и выдох приходились на каждый шаг, но пока еще не было нужды непрерывно подхлестывать себя. Я не думал, скоро ли это кончится. Появилась уверенность, что вот так можно спокойно дойти. Я старательно утаптывал ступени для тех, кто поднимался за мной, а для себя глубже загонял в снег ледоруб и был поглощен этим и радовался, что за мной СКАЧАТЬ