Жизнь и смерть Арнаута Каталана. Елена Хаецкая

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ никто потом не дознался, но мнение свое Ильдегонда переменила, и с того времени репетиции шли уже не спотыкаясь.

      И вот настал назначенный день. Стоило поглядеть на великолепно убранный замок и сад, на превосходные наряды знатных гостей, на красивые лица дам, на обильное угощение, на великое множество музыкантов.

      Все деревья в саду украшены лентами. Иные свисают, наподобие гирлянд, иные завязаны бантами, а иные – таким образом, чтобы напоминать розы. Лоскутные цветы перевиты травой и вплетены в венки из листьев. Повсюду на траве и скамьях разложены мягкие подушки.

      Любимые охотничьи псы Саварика бродят между гостей – сытые, ласковые – кладут длинные морды на ноги людям, бороздят их лица печальными темными глазами.

      Гости вели малозначительную беседу, стараясь, чтобы она не стала слишком увлекательной, не то досадно будет прерывать ее, когда объявят о начале представления.

      И вот выходит, почти совершенно не робея, к великому скоплению знатнейших сеньоров Юга разнаряженный в пух и прах Арнаут Каталан. Растягивает в ухмылке рот, и без того не маленький, и, скособочившись в каком-то уж совершенно немыслимом поклоне, кричит визгливым голосом:

      – Здравствуйте, многопочтенные, сильнопочтенные и почти не почтенные, но нашим господином Савариком почтённые!

      Получив от Саварика заранее оговоренного пинка в услужливо откляченный специально для этой цели тощий зад, Каталан опрокидывается на спину, точно большой, яркий жук и орет:

      – Ой, ой! Пропал я совсем! И теперь представление наше никак не состоится, ведь я в нем главный великомученик!

      – А хорошо ли представление, чтобы мы стали тебя слушать? – спрашивает Саварик.

      – Вам ли не знать, господин мой, коли вы сами эту пьесу и сочинили… – стонет Каталан.

      – Тогда, может быть, и неплохое, – говорит Саварик. – А о чем пьеса? Запамятовал! Я много разного насочинял.

      – О человеке.

      – Стоило ли тратить время на предмет столь плачевный? Видать, делать мне было нечего… Да не валяйся ты по траве, как молодой кобель на тухлой рыбе.

      – Благодарю, господин мой. – Каталан встает и не без изящества раскланивается перед публикой. – Мы фигляры перехожие и потому со всяким сбродом схожие, хотя на самом деле чрезвычайно искусные, а представленье наше о том, как была восславлена истина и посрамлены заблуждения. Называется же комедия сия «Поповская ересь».

      Тут все гости, которым хорошо были известны как мнения, так и обычай эн Саварика Нечестивца, врага попов и Монфора, оживились, ибо сразу поняли: эн Саварик приготовил какое-то новое озорство.

      – Пролог! – провозгласил Каталан и замер в полупоклоне.

      Вперед выступили Тюка и Агульон, оба одетые монахами. Чтобы казаться толще, они напихали под одежду соломы. Тюка был, как всегда, с рыжей бородой – он считал, что это вдохновляет его на игру. Агульон прилепил черные усы, а под глазом для смеху намалевал углем синяк.

СКАЧАТЬ