Ильинский волнорез. О человеческом беспокойстве…. Борис Алексеев

Чтение книги онлайн.

      Наступило утро. Степан взялся угостить Егора настоящим бразильским кофе.

      – Ваши планы? – спросил он, выслеживая пенку.

      – Мне надо в храм. Вы, милостивый государь, отказались взять деньги. Значит, мне следует отнести их по назначению и раздать художникам.

      Степан резко обернулся к Егору.

      – А если бы я принял положенную мне контрибуцию, что бы вы, милостивый государь, делали тогда?

      – Пошёл бы в банк и оформил ссуду.

      – За проценты?!

      В это время вспенился коварный бразильский кофе. Стёпа бросился к кофеварке. Егор с любопытством наблюдал, как сто граммов латиноамериканского порошка повергли в трепет бесстрашного героя ночной переделки.

      Когда остатки кофе наконец были разлиты по чашкам, Степан попросил:

      – Возьми меня! Нет, правда, возьми меня с собой, – он спрашивал и одновременно о чём-то думал, – я – худой материалист, в смысле, хороший безбожник. Но в последнее время со мной происходят странные вещи. Иду, чувствую, будто ветер в спину. Что такое? Гляжу, впереди церквуха посверкивает. Подхожу. Постою-постою у ворот да иду дальше. Неловко зайти. Внутри-то весь чужой. А как отойду от неё, ветер давит на грудь: «Стой, – говорит, – человече, не пущу одного!» Нелепо как-то. Что скажешь?

      Егор посмотрел на Степана, с минуту подумал и ответил:

      – Правда смешной не бывает. Или ты всё это придумал, или тебе вправду нелепо, а признаться в этом страшно. Ты – человек сильный, страхам волю не даёшь. Но за всякое насилие, тем более за насилие над самим собой, нормальному человеку становится так или иначе неловко перед Богом, даже если он считает, что Бога нет. Это как кичиться силой в присутствии силача.

      – Ого! Будет о чём поговорить за рюмкой чая! – Степан откинулся на спинку стула. – Ну так что, берёшь?

      – Едем.